Бар-сучка (Серегин) - страница 72

– В «Словакии»… в моем номере… снимается подоконник… – она закашлялась, а затем впилась зубами в нижнюю губу, – там ниша.

– В каком номере?

– Тысяча… двести первый.

– Отлично! – Дарья вскочила. – Я поеду туда, а ты сиди здесь.

Алексей с недоверием посмотрел на нее.

– А если ты не приедешь?

– Не болтай, никуда я не сгину.

Он смотрел, как она собирается, и колебался.

– Дада, я поеду с тобой.

– А кто с ней останется? Кто тебя знает в гостинице? Никто. А со мной будут разговаривать. Сиди и не дрейфь.

– Быстрее, – умоляла Инга.

Дарья вылетела с дачи. Она пойдет прямо к Кузикову и снова скажет, что Инге нужен номер. Он не будет дергаться, он не должен дергаться.

Директор и впрямь сделал все, что от него потребовалось. Одно имя Инга действовало на него весьма позитивно.

Получив ключи, Дарья, не теряя времени, стала обыскивать комнату. Подоконник у окна в большой комнате вынимался. Ей потребовалось поднапрячься, чтобы сдвинуть его, но усилия того стоили.

Когда она увидела пакет с белым порошком, сердце у нее запрыгало. Но здесь была далеко не вся партия. А может, это у нее старые запасы, как у белки? На всякий случай. Или способ вложения свободных средств. Но откуда им у нее взяться? С чего она имела? С карманных расходов, которые выпрашивала у мужа? Копила? Воровала?

Дарья сунула пакет в сумочку и вышла из номера.

Когда она приехала обратно, Инга лежала с закрытыми глазами и не шевелилась.

– Что с ней? – с тревогой спросила она. – Спит или вырубилась?

– Спит, – как-то равнодушно брякнул Алексей.

Она подошла, пощупала пульс. Жива.

– Вот, – она выложила наркотик. – Это все, что я нашла.

Алексей подержал на весу брикет.

– Нормально, здесь грамм триста.

– Но ведь это не все.

– Мне на жизнь хватит. Я отваливаю. А ты, если хочешь, продолжай лизаться с этой сучкой. У нее уже крыша здесь ехала. Чертей гоняет, зараза.

– Неужели ты не хочешь получить остальное?

– Остальное?! – взвился он. – Ты домой к мамочке катаешься, а я здесь сижу с ней. Мне вполне хватит.

– Слушай, давай посидим еще день. Может, она расколется и отдаст все.

Какое это всеобъемлющее слово: «ВСЕ». Оно проникает в подкорку и сидит там. ВСЕ – сорвать банк, обеспечить жизнь, решить проблему существования, разбогатеть, позволить себе отдыхать всю оставшуюся жизнь. ВСЕ!

Он сглотнул слюну.

– Подождем, я согласен, подождем.

– Вот и отлично. А теперь успокойся и сядь. У нас один день всю жизнь кормит.

Инга пришла в себя и застонала.

Дарья подошла к ней.

– Как ты мучаешься, бедняжка. Ничего, потерпи, осталось недолго.

– Ты нашла? – прошептала она, облизывая пересохшие губы.