К середине ноября сложилась критическая ситуация — множество документов требовали личного рассмотрения Франчески. Гарри Стиллман и Морис Ньюмен вынуждены были потревожить Франческу в Бостоне с целой кипой бумаг.
Старший из совладельцев юридической фирмы выглядел немного смущенным.
— Строительная компания «Бла-Ко» закрывается с первого января, — сказал он. — Я понимаю, это удар для корпорации, как психологический, так и коммерческий. Надо признать, что в свое время было принято ошибочное решение о приобретении этого подразделения. Итак, это подразделение полностью ликвидируется. Само собой разумеется, что для развития торговых центров «Бла-Ко» будет разработана соответствующая программа. Правда, на первом этапе ожидаются убытки — придется покрывать все строительные расходы. Я думаю, нет смысла скрывать тот факт, что сейчас корпорация переживает самую тяжелую ситуацию с 1993 года.
Они сидели на крытой веранде дома, наслаждаясь кофе. По стеклам неустанно барабанил холодный дождь.
Довольно долго все молчали.
Франческа вспомнила свой летний визит в Нью-Йорк, когда руководители корпорации пытались скрыть от нее правду о состоянии дел «Бла-Ко».
Она встала, подошла к окнам веранды и посмотрела на косые струи дождя. Когда ее в сентябре выписали после недельного лечения в больнице Западного Палм-Бич, она вернулась в Бостон, собираясь там решить, как ей жить дальше. Со стороны это могло показаться совершенно нелепым — испытывать сомнения, возвращаться ли ей к роли владелицы шестидесяти миллионов долларов, «Дома Чарльза» и контрольного пакета акций корпорации Бладвортов, но Франческе и в самом деле нужно было какое-то время, чтобы обдумать это.
Она очертя голову бросилась в жизнь, к которой была совершенно не подготовлена, и набила немало шишек. Стоило ей мысленно взглянуть в недавнее прошлое, как лицо ее заливала краска унижения и стыда за допущенные ошибки или за непростительную наивность.
Стоя у окна и глядя на холодный дождь, Франческа понимала, что от ее решения зависит судьба многих людей. И, сознавая свою ответственность, она боялась совершить ошибку.
Внешне она заметно переменилась. Франческа несколько поправилась благодаря вкуснейшим макаронам тетушки Анжелы, вернула те пять фунтов, которые сбросила в «Золотых Воротах», и снова походила на прежнюю Франни Луккезе. Тяжелая грива густых вьющихся волос была небрежно зачесана назад. Ее перестали интересовать модные наряды, и перед гостями из Майами Франческа предстала в старом свитере двоюродного брата Гаэтано, который был на несколько размеров ей велик. Тем не менее ее красота нисколько не померкла, великолепие стройной фигуры не могла скрыть даже мешковатая одежда, но в серебристо-серых глазах появилось печальное выражение.