За этой бумагой последовала другая — обвинение Герды Шенер в покушении на убийство и причинении телесных повреждений. Франческа смогла только бегло просмотреть эти бумаги и тут же вернула их юристу. Она все еще не могла спокойно вспоминать все случившееся в «Доме Чарльза» в тот солнечный сентябрьский поддень.
— Возможно, адвокат подаст ходатайство о психическом освидетельствовании, — поспешно произнес Гарри Стиллман, глядя на выражение ее лица. — И, по моему мнению, это в любом случае надо проделать.
Франческа не могла заставить себя ненавидеть Герду Шенер, хотя по-прежнему не воспринимала ее как сестру Курта Бергстрома. В ее кошмарных снах ей все еще слышался этот монотонный хрипловатый голос горничной, вещающий, что ее брат был богом и героем, подобно викингам далекого прошлого.
Ньюмен протянул ей фотокопию ордера на арест Дорис Фляйшенхаймер по обвинению в использовании почтовой связи Соединенных Штатов для рассылки писем с угрозами.
Гарри Стиллман сказал:
— Джон Тартл перед своим отъездом вывел эту дамочку на чистую воду, так что можете поблагодарить его за это. Вы помните присланные вам несколько анонимных писем с угрозами?
Франческа несколько долгих секунд смотрела на него.
— Доррит? — прошептала она.
— Да, она же Доррит Фентон.
Франческа была ошеломлена несовпадением внешнего облика и истинной натуры этой женщины. Чувственная, колдовская и несравненно прекрасная Доррит оказалась всего лишь злобной, трусливой анонимщицей.
Гарри Стиллман осторожно спросил:
— С вами все в порядке, мисс Луккезе?
— Да, — ответила Франческа, давясь от смеха.
В первый раз за много месяцев она смеялась, и это, наверное, свидетельствовало о ее окончательном выздоровлении. Она вытерла выступившие у нее на глазах слезы тыльной стороной ладони. Оба юриста пристально смотрели на нее.
— Извините, мне пришла в голову одна странная мысль, вам это будет не интересно, — пробормотала Франческа и увидела, как озабоченное выражение их лиц сменяется облегчением.
Последним документом оказался иск, поданный в суд штата Калифорния бывшим мужем Карлы, Грандисоном Деласи, и оспаривающий права бывшего шофера Карлы на ее наследство.
— Полагаю, этого надо было ожидать, — сказал Гарри Стиллман. — С тех пор как ваше имя появилось в газетах, в итальянские суды хлынул поток заявлений от людей, утверждающих, что они тоже приходятся родственниками вашему отцу. Деласи не дурак, так что он вполне способен приберечь какой-нибудь сюрприз, с ним стоит переговорить — законный муж Карлы способен доказать в суде, что у него больше прав, чем у кого-либо, даже у человека, который какое-то время работал у Карлы.