В апартаментах их ждала бутылка шампанского, после второго бокала Эбби рухнула на диван в гостиной и заявила, что не сдвинется с места до самого утра.
Дэймон принес ей плед, Эбби легла и мгновенно уснула, даже не раздеваясь. Впервые за много ночей ей не снился Анджело. Наверное, поэтому к утру ее радостное возбуждение и удовлетворение от хорошо сыгранной роли не исчезли.
Эбби встала. Потянулась, пригладила руками, спутанные со сна волосы и недовольно поморщилась: ее брючный костюм выглядел так, словно она в нем спала, что естественно, потому что так оно и было. Интересно, что бы сказал Анджело, если бы увидел ее сейчас? Наверное, смерил бы ее презрительным взглядом и усмехнулся… Эбби приказала себе не думать о нем, лучше думать о вчерашнем вечере, о своем успехе. Работа – вот что должно быть у нее на первом месте. Это единственное, что у нее осталось.
После душа Эбби не хотела надевать все тот же костюм, и она позаимствовала один из махровых халатов, которые нашла в ванной, Рафаэль сидел на диване в элегантной пижаме с монограммой пил кофе. Он похлопал по диванной подушке, приглашая Эбби присоединиться.
– Эх, почитать бы сейчас хвалебные отзывы в ежемесячном театральном обозрении. Жалко, что придется ждать еще дней десять.
Эбби рассмеялась.
– Скажешь тоже, наша премьера – не бродвейская, вряд ли о ней напишут в обозрении, разве что будет мало других новостей…
Эбби снова потянулась. Халат Рафаэля был ей велик, полы распахнулись на груди больше, чем следовало, она взялась за узел пояса и стала его развязывать, чтобы затем затянуть потуже. В это время кто-то позвонил в дверь.
– Интересно, может это почтальон с поздравительной телеграммой от президента? – сострил Рафаэль, идя открывать.
Через несколько секунд Эбби услышала удивленный возглас Рафаэля:
– Ты?!
Хлопнула дверь, и еще через пару секунд на пороге гостиной выросла внушительная фигура Анджело Феретти.
Немая сцена продолжалась несколько мгновений, первым заговорил Анджело. Не обращая внимания на брата, он посмотрел на Эбби и отрывисто бросил:
– Одевайся.
Его голос был напряжен, как струна, готовая лопнуть. Опомнившись от изумления, Эбби заметила, что и сам Анджело напряжен. Ее сердце сбилось с ритма и забилось неровными толчками, стало трудно дышать, Эбби охватили противоречивые чувства, страх и, что гораздо хуже, безумная радость.
– Одевайся, – повторил Анджело, – мы уходим.
Эбби смотрела на него и не могла насмотреться. Мощная, но гибкая фигура, темные волосы, в которые ей так нравилось запускать руки, карие глаза, чувственные губы, которые сейчас были сурово сжаты. Но его слова…его слова не имели смысла, во всяком случае, Эбби не могла его постичь.