Да… Ловко он меня с этими поручениями на крючок поймал. Причем сама ведь напросилась. Сама себе яму вырыла… И когда я открывала дверь в кабинет Николаева, было уже поздно что-нибудь изменить, насколько я понимаю теперь. Я уже основательно увязла в сетях Лаптева к тому времени. Единственное, что мне оставалось – спасаться бегством еще перед тем, как войти в кабинет Николаева. Но не могла же я сбежать и бросить Юру в ситуации, когда ему угрожает смертельная опасность.
Войдя и плотно закрыв за собой дверь, я просто не знала, с чего начать. Ведь я сама поняла только самое начало – только чуть-чуть из той игры, которую затеял Лаптев.
Юра сидел за своим столом, и, судя по всему, мое появление его не слишком обрадовало. Не знаю, что он обо мне подумал, но смотрел он на меня с досадой и даже с раздражением.
Почувствовав на себе этот его не слишком, прямо скажем, приветливый взгляд, я тут же вспомнила, как он мгновенно меня оценил на презентации, когда я познакомилась с ним по заданию Лаптева. И признаюсь, мне стало не по себе от того, что я только теперь поняла, за кого он меня принял. За что-то очень близкое к тому, от чего я старалась убежать.
Я-то, дура, подумала, что он и вправду в меня хоть чуточку, но влюбился. А он увидел во мне лишь красивую, недалекую хищницу, которая вышла на охоту за богатыми мужиками. И решил со мной поиграть, развлечься, отдохнуть… И больше – ничего.
На его лице были написаны скука и усталость. Я видела его готовность нажать кнопку вызова охраны и приказать выставить меня, по возможности без шума и скандала. И приказать хорошо меня запомнить, чтобы никогда больше не пропускать к нему в кабинет… Вообще – близко к нему больше меня не подпускать. И только поджидал моего первого слова, чтобы убедиться в том, что я пришла от него что-то требовать или просить…
Я тут же вскипела и хотела уже мягко и тактично объяснить Николаеву, кто он такой, но меня остановила очень простая мысль. И в своей простоте обезоруживающе убедительная.
А зачем мне это нужно?
Пусть думает обо мне все, что хочет. Мне вполне достаточно того, что я сама о себе думаю. И того, что я теперь думаю о нем. Мне от этого человека не нужно больше абсолютно ничего.
Я чуть было не забыла, зачем я к нему пришла. Но правую руку мне оттягивал кейс, врученный мне Лаптевым, и я решила, что, пожалуй, поторопилась, заявив, что мне от Николаева ничего не нужно. Без его помощи я вряд ли разберусь, что затеял Андрон Владимирович Лаптев.