- На вот. - Вавила подал ей запасные шаровары, мужскую рубаху и лохматую шапку. - Парня из тебя сделать надобно.
Она вернулась к костру до смеха неуклюжая, только шапка пришлась ей впору из-за обильных волос.
- С косами прощайся, да не тужи - до дому вырастут новые.
Он вынул нож, и, пока отрезал толстые косы, серые от пыли и травяной шелухи, она стояла, покорно опустив голову.
- Как тебя, Анютой, што ль, кличут? Так будешь отныне Аниканом, попросту - Аникой.
- Не тот Аникан у тебя получился, Вавила, - усмехнулся Роман, пристально следивший за перевоплощением девушки в парня. - Эвон бугорки-то под рубахой так и выпирают - даром што худа.
Она накрыла груди ладошками, вопросительно смотрела на мужиков, как бы ожидая совета, куда же их девать. Готовый рассмеяться, Вавила вдруг понял: это ее наивное бесстыдство и покорная готовность обнажаться, когда лечил спину, - оттого, что ею уже торговали, беззастенчиво рассматривали и, может быть, мяли ее женские прелести. Он зло нахмурился. Девушка опустила руки, испуганно посмотрела в его лицо, беззащитная, ни в чем не виноватая.
- Не бойсь, не в рубахе поедешь, теперь не лето. - Он подал ей просторный овчинный полушубок шерстью наружу.
- Теперь разувайсь.
Обули ее в теплые моршни, как и полушубок, подаренные привратником московского торгового дома на случай холодов. Вавила подбросил в костер сухого хворосту и, когда пламя забушевало, покидал в огонь ее старую одежду. Роман, указывая глазами на черный дым, проворчал:
- Беду б не накликать. А серебро срезал бы, небось кажная пуговица - в два грошена.
- На них знаки ханские.
- Знаки на серебре - не на булате. Забьем.- Роман выхватил из огня край обгорелого халата, притоптал, отодрал серебро, две пуговицы протянул Вавиле, но тот отвел его руку.
- Как знаешь…
Собрались уже разъезжаться, когда на верху лога послышался топот многих копыт. Роман вскочил:
- Говорил - беду накличем, вот она.
- Сядь!- Вавила поймал испуганный взгляд девушки из-под надвинутой на брови лохматой шапки, повторил: - Сядь!
Всадники растянутой цепью выросли на краю лога, остановились, присматриваясь к путникам. Один в синем короткополом чапане и серой волчьей шапке, поигрывая камчой, стал спускаться вниз, за ним - еще двое. Путники встали, встречая татар.
- Кто вы, куда идете? - спросил передний, едва не наехав конем на Вавилу. Роман быстро перевел.
- Я - из Таны, иду в Москву по торговому делу. - Вавила достал из-за пазухи грамоту и протянул татарину. Тот подал знак, один из сопровождающих выхватил пергамент, увидев скрещенные стрелы, что-то быстро сказал начальнику.