— Мне кажется, — медленно произнесла она, — то, что я скажу, тоже из области догадок и подозрений. В любой другой день я бы просто выбросила такой пустяк из головы. Но после того, что случилось утром… кто знает?
— Вы меня заинтриговали, мадам.
Друсилла коротко рассказала о двух незнакомцах, гулявших ночью по лайфордскому поместью.
— Моя домоправительница, — продолжала Друсилла, — твердо заявила, что это не могли быть наши слуги.
В воцарившейся тишине Девениш произнес:
— Вы позволите посетить вашу комнату, чтобы удостовериться, откуда вы их видели и где?
— Или мне показалось, что я видела, — несколько вызывающим тоном сказала Друсилла. — Ведь у вас может сложиться впечатление, что я просто страдаю подозрительностью.
— Но вы же так не думаете, правда? — вскричал Гилс. — Милорд, Дру самая здравомыслящая женщина из всех, кого я знаю.
Красивые губы Девениша дрогнули. Он поднялся и поцеловал Друсилле руку.
— Нисколько не сомневаюсь. А теперь, леди, проведите меня в комнату, откуда миссис Фолкнер увидела…
Он одарил обеих женщин ослепительной улыбкой. Друсилла, еще не оправившаяся от смущения, охватившего ее, когда он прикоснулся губами к ее руке, почувствовала, что вся дрожит. Как бы граф себя ни вел — хорошо или плохо, он производил на нее глубочайшее впечатление.
Она наблюдала, как он осматривается вокруг. Они находились в великолепной дамской спальне, со вкусом обставленной и безукоризненно чистой. Девениш подошел к окну, сделав ей знак стать рядом с ним. Мисс Фолкнер нервно топталась за их спинами, пока Друсилла повторяла свой рассказ.
— После того как они пересекли лужайку, они пошли вон туда, — закончила она, показывая на ступеньки.
— А куда ведет эта дорожка?
— Да, по сути, никуда. Ближайшее жилье с этой стороны — Маршемское аббатство мистера Харрингтона. К нему можно пройти через поля по тропе… но по ней последние годы почти никто не ходит.
— Понимаю. — Девениш надолго умолк. Значит, Друсилла считает, что ее наблюдения не имеют никакого значения, никто бы о них и не знал, не появись эта овца на алтаре. — А Харрингтон пасет овец на полях аббатства?
— Да. Но и другие тоже, на своих полях, включая Рамсея… и вас.
— Ну да, конечно. — Девениш засмеялся. — Вам в уме не откажешь, миссис Друсилла. — Он понизил голос: — Ваш муж тоже так считал? А ваш острый язычок его не смущал?
— О, мне не приходилось оттачивать его на нем, милорд.
— Значит, вы приберегли его для меня. Наверное, я более подходящий объект, чем он. Он был молод?
— Джереми не исполнилось и двадцати пяти, когда он погиб.