— Вот этого я и опасаюсь, — внезапно признался Джон, внимательно выслушав лейтенанта.
— Почему?
— Они получат самое драгоценное — время, — пояснил Херберт. — Время, чтобы систематизировать, осмыслить информацию, полученную о человечестве, и выработать новую, действенную тактику против разобщенных остатков цивилизации. Мы же будем отброшены назад, нас уже столкнули на путь регресса, уничтожив единое информационное поле…
— Ты имеешь в виду компьютерные сети?
— Да, прежде всего их, — ответил Джон. — Многие склонны недооценивать роль киберпространства, но именно «всемирная паутина» и мощная система телекоммуникаций позволили нам ощутить себя цивилизацией, перешагнувшей рамки государственных границ…
Иван сокрушенно кивнул.
— Все, что ты говоришь, Джон, правильно. Но твои рассуждения абстрактны. Надо смотреть правде в глаза, не загадывать наперед. Выжить и понять, что представляют из себя Чужие, — вот наша главная задача. А дальше — посмотрим по обстоятельствам… — Лозин погасил сигарету и хотел встать, но Херберт удержал его за плечо.
— Подожди, Иван.
— Ну? — Он повернул голову, вопросительно посмотрев на американца.
— Я должен тебе признаться. — Джон вновь заговорил, медленно и тщательно подбирая русские слова, видимо боялся, что лейтенант превратно истолкует какую-нибудь нелепо сформулированную фразу. — Я сказал тебе вчера, что являюсь агентом Центрального разведывательного управления…
Иван молча кивнул. Он уже обдумал данный вопрос и пришел к убеждению, что признание Джона в сложившейся ситуации не переводит его в разряд врагов, наоборот, честность Херберта могла служить поводом для взаимного доверия.
— Ты не спросил меня, с какой целью я был послан в вашу дивизию.
Иван пожал плечами:
— Джон, откровенно говоря, мне не хотелось лишний раз напоминать тебе, что Соединенных Штатов больше нет. Какие бы секреты ты ни выведал, сейчас это уже не играет роли. Тебе некому их передавать, это потеряло смысл, потому что среди нас больше нет друзей и врагов — остались только выжившие.
— Это этическая сторона вопроса, — возразил Херберт, упорно настаивая на продолжении разговора. — Я осознаю ее со всей полнотой. Но есть еще и иной аспект — информационный.
Иван лишь покачал головой:
— Джон, не хочу тебя расстраивать, но, на мой взгляд, ты не смог ничего узнать о нашей дивизии.
— Почему? — насупился Херберт.
Лейтенант усмехнулся.
— Ты просто не видел себя со стороны, — ответил он. — Когда мы начали загружать БМК, выражение твоего лица было, мягко говоря, потрясенным. А эта машина далеко не самый показательный из секретных образчиков техники, предназначенной для двойного космического использования.