– Фу, как противно воняет, – брезгливо сказал Гаврила.
Участковый положил ладонь на плечо сына и заговорил серьезно:
– Гаврош, поручаю тебе оперативное задание. Беги сейчас домой. В телефонном справочнике найди номер районного прокурора и позвони ему. Скажи, что на опушке Тришкиной засеки обнаружен труп. Пусть срочно приедет сюда со следственной группой.
– А как следователи найдут тебя?
– Прокурор Бирюков знает Тришкину засеку.
– А если не знает?…
– Не морочь себе мозги. Выполняй, что приказано.
– Есть выполнять приказ! – отчеканил мальчишка и во весь опор стриганул к автотрассе.
– Здорово не гони, запалишься! – крикнул вдогонку Кухнин.
Гаврила в ответ махнул рукой, дескать, без тебя соображу.
Проводив сына взглядом, участковый присел на корточки и, превозмогая зловонный запах тлена, внимательно стал осматривать рослую фигуру. На спине трупа, под левой лопаткой, бурым расплывшимся пятном запеклась кровь, пропитавшая камуфляжную ткань. Другой бурый потек крови запекся между правым ухом и виском, куда обычно стреляют киллеры, чтобы наверняка добить жертву контрольным выстрелом. Из правого, надорванного внизу кармана куртки торчал уголок картонного переплета какой-то книги. Детальный осмотр места обнаружения был прерогативой следственно-оперативной группы, поэтому Кухнин ничего трогать не стал. Он ушел от опушки леса и в ожидании сел на пригорке.
Оперативники приехали на удивление быстро. Следом за прокурором Бирюковым из восьмиместного милицейского УАЗа с включенной фиолетовой мигалкой шустро выпрыгнул Гаврила.
– Зачем этого шпингалета привезли? – удивленно спросил участковый.
– Он показывал нам куда надо ехать, – ответил Бирюков.
Кухнин жгучим взглядом уставился на сына:
– Я что тебе приказывал?…
– Папка, не поднимай хипиш! – выпалил мальчуган.
– Ты у кого жаргонное словечко подхватил?!
– У тебя. Вспомни, как ты отвечаешь маме, когда она повышает голос: «Мать, не поднимай хипиш».
Вылезшие из УАЗа участники следственной группы засмеялись. Кухнин смутился. Не отводя от сына сердитый взгляд, пригрозил:
– Ну, хипарь… Приедем домой, схлопочешь ремня.
Бирюков улыбнулся:
– За правду наказывать нельзя.
– Он за непослушание получит.
– Не говори что попало! Вначале разберись, – заторопился Гаврила. – Когда я выбежал на трассу, меня догнал дедуля в «жигуле». Я, не будь дураком, проголосовал. Дедушка остановился. Узнав, с каким серьезным заданием бегу, довез меня до прокуратуры. Там после моего рассказа Антон Игнатьевич приказал: «Садись, Гаврила, с нами в машину. Будешь, как штурман, показывать дорогу». По-твоему, это непослушание, да?…