— Скажите, — обратилась Люся к бабушке, которая сидела в песочнице, а маленький внук пытался бабушку закопать с головой. — Скажите, в какой квартире проживает Егор Игоревич Белкин?
И она мило улыбнулась.
— А вам зачем? — не ответила на улыбку старушка.
— Мне очень нужно, он у меня бумажник оставил, — ляпнула первое, что пришло в голову, Люся.
— И когда ж такое было? — насторожилась старушка. — Это вчерась, что ль? Когда он дома не ночевал?
Люся вытаращила глаза, а потом осторожно, будто на бочку с порохом, присела на краешек песочницы. Активный ребенок, завидев новый объект, начал засыпать песочком и ее тоже.
— Погодите-ка… — постаралась как можно спокойнее спросить Люся. — А чего это, Егор вчера дома не ночевал?
— А он разве не у тебя был? — ехидно прищурилась бабушка.
— Да ну что вы! — не на шутку разобиделась Люся. — Я понимаю — днем! Но чтобы ночью! У меня! Мужчина! Да за кого вы меня принимаете?! … А сейчас он дома?
— А сейчас его нет, — качнула головой старушка. — Прибежал утречком раным-рано, какой-то весь взбалмошный, взъерошенный, со стола два куска хлеба схватил, колбасу на них бросил, проглотил, да и бежать на работу-то… А ты бумажник-то отдавай.
Люся посмотрела на старушку — от такой просто так не уйдешь, хоть свой бумажник, а отдать придется.
— А почему это я вам отдавать должна? — прищурилась она. — Вы ему кто?
— Маменька я ему родная, вот кто! — перекривилась старушка и грозно рявкнула: — Отдавай!
— Ну-у-у-у… вот если бы жена… — протянула Люся. — А жена у Егора есть?
— А зачем ему жены-то? Сама ж видишь — ему уж вон сколько годков-то, а он все никак нагуляться не может! Нету у яво никакой жены! Отдавай деньги!
— Не могу, — упиралась Люся. — А вдруг вы чужая маменька, а я вам деньги отдам? И потом… а кто сказал, что у него там деньги были? Я ж не сказала — кошелек, я ж говорю — бумажник! А там, может быть, одни проездные билеты на троллейбус! Я ему сама отдам. Вот он с работы придет… а во сколько он с работы приходит?
Старушка тяжко вздохнула и бросила тоскливый взгляд на сумочку Люси — она была уверена, что бумажник находится именно там.
— Не знаю во сколько, — еще горше вздохнула она. — Он и вовсе нигде не работает. Он только устраиваться поехал. Нету у него работы! Я вон, думашь, от хорошей жизни с чужими детьми-то вожусь тута? Вон, меня уж какой раз в песок-то зарывают! А все хоть копейка! А Егор!.. На прошлой неделе ему с банка пришла кака-то гумажка, там все прописали. Дескать, ежели он деньги государству не вернет, его посодют. Вот Егор-то и кинулся на работу-то устраиваться! А ежли б не гумажка…