Проще всего, конечно, дождаться его возвращения и тогда уже, задав все вопросы, решить, как вести себя. Но в том-то и дело, что некогда получалось ждать, через двадцать минут он должен выехать на встречу с командой Большакова. Что можно успеть за двадцать минут? Только посидеть и подумать.
Кулаков попробовал восстановить в памяти все от начала. Нет, не от Вроцлава — от весны, когда Форманов вызвал его к себе и сказал:
— Есть новое дело государственной важности.
— А когда мы в последний раз занимались делами негосударственной важности?
— Совсем недавно, — отпарировал Форманов в ответ на это ядовитое замечание. — Так вот. Есть задача: выяснить, кто такой Король рынков и защитить человека. Его уже заказали. Только неизвестно, кто, и, разумеется, неизвестно — кому.
— И это сейчас самое важное? — удивился Кулаков.
Натовцы как раз со всей дури бомбили Сербию и Косово, мир стоял на ушах, и по негласному указанию Кремля ЧГУ чуть ли не ежедневно отправляло сводки в ЦРУ и получало от них свежую информацию о происходящем. В обстановке нарастающей истерии — закидывание чернильницами американского посольства, нелепые погромы «Макдональдсов» (фирма-то канадская, для справочки, — причем тут США?), ларьков «Баскин энд Робинс», сжигание американских флагов — на этом безумном фоне стремление не потерять доверительных отношений с Америкой казалось действительно важным при всей внешней неактуальности. И тут какой-то Король рынков! Бандюган из Тушина или Солнцева. Причем здесь ЧГУ? Оказалось очень даже причем.
Три сигнала поступили в ФСБ одновременно: из Стамбула, из Варшавы и из Владимира. Крутой замес. А текст был всюду одинаковый: «Братва угрожает Королю рынков. Если его убьют, рыночной экономике в России придет конец». ФСБ провела предварительный поиск, и въедливые офицеры установили, что в Стамбуле факс был отправлен с одной из конспиративных квартир КРП; в Варшаве — из Германского посольства, а во Владимире — с компьютера одной из фирм, принадлежавших Эдуарду Свирскому. Но Свирский выразил полнейшее недоумение по этому поводу. Курды оказались абсолютно не в курсе, что подтвердил, в частности, и агент СВР в Стамбуле. Наконец, немцы полностью дистанцировались от варшавского послания.
Но случайных совпадений подобного рода не бывает. И дело завертелось. Кулаков, конечно, запросил МВД, недоумевая, почему сыскари с Лубянки не поступили так же. На Огарева, шесть выдали добрый десяток версий, кого в уголовном мире могут называть Королем рынков, и Кулаков с энтузиазмом принялся их анализировать. Пришел к небезынтересным выводам… Но тут и приказали все приостановить, свернуть, заморозить, а ещё через день — вообще забыть и выкинуть из памяти. Компьютерной, имелось ввиду. Из своей же не выкинешь!