Ковент-Гарден. Несуразность этого места всегда поражала воображение Чарлза. Покрытые слоем сажи особняки с классической архитектурой, окружавшие мощенную плитами площадь, уже начали приходить в упадок в связи с явным обеднением владельцев, которые тем не менее старались сохранять аристократические замашки. Здания, построенные в итальянском стиле, выглядели довольно нелепо среди массы людей, являющихся по всей своей сущности британцами. С одной стороны возвышался собор Святого Павла со строгими романскими чертами, а в центре площади, наполненной шумом, хаосом и беспорядочной оптовой торговлей овощами и цветами, расположились три параллельные крытые аркады.
Останавливаться здесь не было смысла, поэтому карета Чарлза свернула за угол к Королевскому итальянскому оперному театру. Однако суматоха рынка всегда привлекала Кроссхема, и сейчас особенно, когда он немного остепенился.
Чарлз открыл дверцу кареты и, минуя ступеньки, легко ступил на тротуар, давя разбросанную упаковочную солому и прочие отбросы. На площади перед ним растянулось около полусотни ларьков, принадлежащих тем торговцам, которые не имели ни большого количества товаров, ни средств, чтобы занять желанные места в аркадах. Их прилавки были на три четверти пусты в это позднее время дня, однако рынок все еще был заполнен оптовиками, торговцами зеленью, носильщиками, бакалейщиками, лоточниками и цветочницами, а также прочими слоями низшего общества. Все они могли бы служить удобным объектом исследования для социолога.
Чарлз, обходя ларьки, пробрался к центру рынка и вошел в галерею между двумя арками. В это время года отсутствовали свежие овощи, тем не менее недостатка в товарах не было. На открытом холодном воздухе лежали лук, репа, картофель, пыльные после хранения в ящиках. Кроме того, прилавки заполняли искусственно выращенные и заботливо уложенные сочные фрукты вместе с грудами помятых, тронутых морозом товаров, привезенных из теплых стран. Здесь также были выставлены в изобилии дешевые тепличные цветы. Их листья и лепестки были заботливо подвязаны, чтобы выдержать тряску фургона при перевозке, а также атмосферу будущей слишком натопленной гостиной.
Впереди располагался, тускло поблескивая, цветочный зал, представляющий собой лабиринт из железа и стекла. Чарлз увернулся, едва не столкнувшись с женщиной, несущей на голове корзину с яблоками, и вошел внутрь. Здесь, в теплой оранжерее, обосновались поставщики наиболее изысканных дорогих цветов и богатые дамы внимательно выбирали предлагаемые товары с особой щепетильностью, делая заказ для предстоящего обеденного приема или бала. Чарлз ответил поклоном двум из них: графине Рашуэрт, которую, как обычно, сопровождала ее бледнолицая дочь, а также миссис Алджернон Морел, которая вечно жаловалась на здоровье. Затем остановился у своего излюбленного киоска, купил традиционную бутоньерку – скромную, дорогую орхидею с трудно произносимым названием, вышел на улицу и свернул к свежевыкрашенному белому фасаду реконструированного оперного театра, выделяющегося своей чистотой на фоне закоптелых соседних домов.