– Не зарабатываем даже половины того, – согласился капитан. – Но существует разница между этим и другими рейсами.
– Какая?
– В большинстве своем с нами рассчитываются в порту того города, куда предназначен груз. Есть груз – есть деньги. Нет груза – нет денег. Редко дают аванс, чтобы мы взяли припасы. Но мы никогда не везем груз и покупателя в одном лице. Улавливаешь разницу?
– Пока нет…
– Ты можешь заплатить за перевозку груза прямо сейчас, и тогда мы вернемся в порт и сразу решим обе задачи. Первое – изменим пророчество, на берегу я не утону, второе – судно не сожгут, потому что это должно было произойти сегодня вечером, а завтра все станет по-другому. Ну как тебе моя мысль?
– Вот теперь понятно. – Я мысленно похвалил себя за то, что спрятал монеты в канат. – Придумано неплохо, да только денег у меня нет.
– Что?! – взревел капитан и сделал знак помощнику, тот сзади прижал меня к спинке стула так, что я не мог двинуться, и Перев сам обыскал мои карманы. Кроме горсти медных монет да десятка серебряных, ничего не нашел. Тогда он сел на стул и задумчиво уставился на меня. – Странно, а по твоему поведению я решил, что деньги у тебя с собой – обычно не ошибаюсь…
В дверь постучали, и в каюту вошел один из матросов.
– Мы обыскали всю каюту, капитан, у него только мешок и оружие – больше ничего нет.
– Так… – Капитан сжал кулаки с такой силой, что у него побелели костяшки. – Что ж, выходит, ошибся. Значит, обратно не поплывем.
– Мы и не сможем, капитан, – сказал матрос. – Ветер свежеет, если пойдем обратно, он станет встречным. Прорицатель насчет шторма и в этот раз не ошибся.
– Ладно, так держать! – Матрос, кивнув, ушел, а Перев снова взялся за свою кружку. – Что ж, прости. Выпьем за то, чтобы между нами не осталось обид.
Помощник отпустил меня, но встал за моей спиной так, чтобы, в случае чего, мгновенно скрутить. У меня даже руки зачесались, очень хотелось вытащить один из ножей, спрятанных у меня в рукаве, но не стоило этого делать, мне с ними на одном судне придется провести немало времени, тут капитан прав – лучше забыть все обиды.
Я поднял кружку:
– Прощаю.
Капитан тоже выпил и подпер подбородок рукой. Я взглянул в его глаза и вдруг понял – он панически боится смерти. Все, что он говорил, – говорил для поднятия собственного духа. На самом деле Перев безоговорочно поверил провидцу и каждое мгновение ждет своей гибели…
Я съел еще немного мяса и хлеба, уже не беспокоясь о том, что меня стошнит. Понемногу привыкал к качке, хотя иногда внутри холодело, особенно когда судно начинало карабкаться на крупную волну, и тогда казалось, что ему уже никогда не выровниться.