- Он голоден…- начал было Козел, но тут его бессмысленная улыбка превратилась в гримасу ужаса, ибо откуда-то издалека пришел звук - звук, который, казалось, исходит из невообразимой бездны. Звук тонкий и чистый, как перезвон льдинок. Слабый, далекий и чистый.
На Гиену он подействовал так же, как на Козла. Уши его навострились, шея вытянулась, щеки, которые он так тщательно выбривал каждое утро, смертельно побледнели.
Мальчик, услышавший то же, что и другие, не мог понять, почему столь мягкий и нежный звук вызвал такие неожиданные следствия.
- Что это? - спросил он.- Почему вы так испугались?
После долгого молчания Гиена и Козел ответили в один голос:
- Это проблеял наш хозяин.
…Надежно укрытая от всех, кто мог искать ее, в безжизненной пустыне, где время словно замерло в таинственности и удушье ночи, лежит земля полной неподвижности - неподвижности задержанного дыхания, мрачных предчувствий и ужасных подозрений.
В самом сердце этой земли, там, где не растут деревья и не поют птицы, раскинулась серая пустошь, отливающая металлическим блеском.
Незаметно опускаясь со всех четырех сторон, эта широкая полоса земли как бы понижается к центру, переходя, сначала почти неразличимо, в широкие безжизненные террасы, становящиеся по мере удаления от поверхности все более пологими и широкими, чтобы там, где, казалось бы, должен лежать их центр, превратиться в площадку голого камня. Вся она изрыта чем-то, равно похожим на кратеры вулканов и на шахтные колодцы старых копей, повсюду в беспорядке валяются металлические балки и цепи. И все это нестерпимо сияет в лучах яростного солнца.
И хотя в этом огромном амфитеатре нет ни малейшего движения, все-таки что-то здесь шевелится, глубоко, о, так глубоко под землей. Что-то живое и одинокое, улыбающееся само себе, восседающее на троне в громадном склепе, освещенном множеством свечей.
Но, несмотря на их сияние, почти весь склеп погружен в темноту. И контраст между мертвым слепящим светом внешнего мира и полумраком подземного склепа был настолько ошеломляюще резким, что даже такие бесчувственные существа, как Козел и Гиена, всегда замечали его.
Точно так же, хотя они напрочь были лишены чувства прекрасного, при входе в склеп их всегда охватывало изумление и восхищение.
Проводя большую часть своего существования в темных и сырых норах, не позволяя себе зажечь лишнюю свечку, Гиена и Козел однажды взбунтовались. Они никак не могли взять в толк, почему это они не должны пользоваться теми же благами жизни, что и их Повелитель. Но бунт был очень давно, и после этого они навсегда запомнили, что их происхождение несравнимо ниже и что повиновение уже само по себе служит для них наградой. Да и как они смогут выжить без светлого разума Агнца?