«Ника кричала так же?»
Сделай это! Убей его быстро, пока он не сопротивляется…!
Тартис медленно убрал руку, прикрывающую лицо, дыхание вырывалось глубокими прерывистыми всхлипами:
- Я не сделал никому ничего плохого, - выдавил он, почти умоляя ее.
- А как же я? - прошептала Иласэ.
Что-то мелькнуло в его глазах, и, будь Темный кем-нибудь другим, Иласэ сочла бы это за стыд.
- Прости, - сказал он хрипло, - я знаю, что ты мне не веришь, но я, правда, сожалею.
Иласэ хихикнула, но ее глаза оставались черными ледяными провалами:
- О, я верю тебе, верю: ты действительно сожалеешь, что оказался в таком положении, - она сжала рукоять крепче, и Тартис вздрогнул. Иласэ снова засмеялась:
- Посмотри, как ты сейчас жалок! На самом деле ты просто глупый щенок, притворяющийся мужчиной. Избалованный сопляк, ноющий, как ему тяжело, в то время как другие сражаются за свои жизни и за жизни своих семей! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ты думаешь, это игра, это веселье? Ты назвался чудовищем - ты ответишь за свои слова.
- Нет, подожди! - Тартис смотрел на нее в панике, с трудом удерживаясь, чтобы не попытаться оттолкнуть, понимая, что тогда она точно убьет его.
- Почему нет? - крикнула в ответ Иласэ, - назови мне причину.
- Ты не убийца, - он произнес эти слова неуверенно, с интонациями ребенка, убеждающего самого себя, что монстры под кроватью не существуют.
- Я - убийца! - крикнула Иласэ в ответ, еще раз располосовав ему лицо ногтями. - Это реальный мир, и все мы - убийцы и монстры! Убей или будь убитым, и я выбираю первое!
- Но я ничего не сделал!
- Мне все равно! - крикнула она в ответ, но в ту же секунду, услышав собственные слова, поняла, что бледнеет.
Ведь это неправильно. Как ей может быть все равно?
Иласэ внезапно осознала, что хочет убить его, и неважно, виновен он, или нет. Она хочет разрезать его на кусочки за все, что она выстрадала, за погибшую Нику и приемных родителей, за десятки других, сгоревших в магическом огне, за обезображенные трупы маленьких детей.
Она хотела отомстить, и неважно, кому…
Но ведь он невиновен…
Это пока, - подумала Иласэ с яростью. Еще несколько лет - и все, чем он впустую похвалялся, станет реальностью. Но я не позволю ему дожить до этого.
И он пытался изнасиловать меня. Я не прощу его.
Ты и не должна. Но ты не можешь убить его.
Иласэ с яростью затрясла головой, сражаясь с внутренним голосом. Тартис вздрогнул, думая, должно быть, что она окончательно спятила.
Мы не убиваем невиновных, - сказал этот голос, ее совесть, нежная, как бархат, скрывающий сталь, - Ника была невинна, дети, погибшие на южной границе, были невинны. Мы должны защищать, помнишь?