Леверн, вздрогнув, инстинктивно оглянулась, желая убедиться, что в комнате, кроме них, никого нет.
– О чем ты толкуешь? – спросила она, тоже понижая голос. – Брандмейстер сказал, что причина, возможно, в повреждении электропроводки.
– Я проснулась среди ночи и пошла в ванную. Я ничего не соображала из-за всех этих снотворных таблеток и была как пьяная. Ты же помнишь, как я переживала в тот ужасный день, когда получила письмо из «Тауруса». Так или иначе, я уронила зажженную сигарету на ковер, и он загорелся.
Леверн подвинулась к дочери совсем близко и едва слышно прошептала:
– Никогда никому не смей рассказывать это! Слышишь? Знаешь ведь, как действуют эти проклятые страховые компании. Годами дерут с тебя семь шкур, а если что-то происходит, пытаются найти предлог, чтобы не платить. Надеюсь, ты в больнице никому не проговорилась?
– Конечно, нет! – оскорбилась Банни. – Считаешь меня совсем дурочкой, мама? Не настолько уж я глупа!
– Тогда стой на своем и тверди, что не могла уснуть и решила принять ванну, а дверь закрыла, потому что не хотела никого разбудить. Когда ты вытерлась и хотела выйти, обнаружила, что не можешь этого сделать, потому что спальня охвачена огнем.
– Мама, пожалуйста, не говори со мной так, будто я ребенок и не способна самостоятельно мыслить. Именно я придумала эту историю, не так ли?!
Леверн с отчаянием взглянула на дочь.
Боже, помоги ей! Придется ни на секунду не выпускать Банни из поля зрения, пока деньги по страховке не будут выплачены. Она девочка разумная и сообразительная, но, когда выпьет слишком много или накачается таблетками, способна проговориться о чем угодно! Хуже всего было, когда Банни влюблялась – в постели она ничего не могла скрыть. Господи, когда же Леверн найдет хоть чуточку покоя?!
Решив переменить тему, Леверн объявила:
– Ну что ж, по крайней мере, если мы будем жить на Беверли-Хиллз, Челси сможет посещать здешнюю школу. Говорят, школы тут великолепные, хотя сейчас все стремятся помещать детей в пансион!
– Ни за что! – возразила Банни. – Хочу, чтоб она была со мной.
– Не беспокойся. Частная школа в данный момент не самая важная наша задача, – решительно заверила мать. Ни в коем случае нельзя выпускать Челси из дома, поскольку необходимо держать Банни руках. Внучка, как ни странно, была самым надежным и достойным доверия человеком из всех, кого знала Леверн. Банни была на восемнадцать лет старше Челси, но за свою короткую жизнь Челси уже обогнала мать в умственном развитии и с гораздо большим основанием могла считаться взрослой. Вздохнув, Леверн оглядела красавицу-дочь и, вздохнув, спросила себя, вырастет ли Банни когда-нибудь.