Рассвет, некоторое время назад наполненный леденящими кровь криками черных птиц, внезапно стал почти беззвучен. Только стоны утихомиривающегося ветра нарушали тишину. Черные перья носились по ветру, медленно плыли в открытом пространстве на фоне желто-оранжевого неба.
В это мгновение солнце вышло из-за горизонта, вытянув длинные тени по пустоши.
Дженнсен прижала к груди одного из слабых белых близнецов. Бетти, жалобно блея, встала на задние ноги. Она не обращала внимания на кровь, бегущую из раны на боку, и пыталась разбудить маленького козленка, навеки затихшего на руках у Дженнсен. Девушка наклонилась к другому близнецу, растянувшемуся на земле, и положила своего безжизненного питомца рядом с ним. Коза тут же начала облизывать окровавленный трупик малыша. Дженнсен крепко обняла Бетти за шею и попыталась оттащить козу подальше. Бетти уперлась копытами, не в силах смириться с фактом смерти, не желая покидать раненых детей. Девушка не могла сделать больше, чем просто шептать подруге на ухо нежные, утешающие слова, заглушая их слезами.
Когда она встала, не в силах отвести Бетти от ее мертвых отпрысков, Ричард обнял сестру, как будто укрывая в объятьях, он мог спасти ее от горя утраты.
— Почему птицы нападают так внезапно?
— Не знаю, — ответил Ричард. — Ведь ты не видела ничего, кроме птиц?
Дженнсен прислонилась к брату и закрыла лицо руками, стараясь удержаться от рыданий.
— Я видела только птиц, — всхлипнула она, вытирая щеку краем рукава.
— А фигуру, очерченную дующим песком? — спросила Кэлен, нежно погладив Дженнсен по плечу.
— Фигура? — Широко распахнутыми глазами девушка смотрела то на Кэлен, то на Ричарда — О чем вы говорите?
— Это было похоже на человеческую фигуру, — Кэлен изобразила руками очертания в воздухе. — На силуэт человека в плаще с капюшоном.
— Я не видела ничего, кроме черных птиц и облаков песка.
— И ты не видела, что песок летит не сам по себе, а вокруг чего-то? — недоверчиво спросил Ричард — Ты и вправду не видела фигуры, очерченной песком?
Дженнсен уверенно помотала головой и снова вернулась к Бетти.
— Если фигура создана магией, она не может ее видеть, но почему она не смогла увидеть форму песка? — доверительно произнесла Кэлен, обращаясь к Ричарду.
— Для нее в этом не было магии.
— Но песок-то был.
— На картине есть цвета, но слепой не видит не только их, но и очертания, нанесенные кистью, которую художник обмакнул в краску, — он удивленно покачал головой, наблюдая за сестрой. — Если человек не может ощущать магию, взаимодействующую с какими-либо вещами, мы на самом деле не знаем, насколько эти вещи на него влияют. Может быть, уму Дженнсен просто не удается узнать образ, вызванный магией, и он принимает его за потоки песка. А может быть и по-другому. Ведь этот образ создан магией. Вдруг только мы можем видеть те частицы песка, что прямо соприкасаются с волшебной силой? А она видит все песчинки вместе, и потому образ, подчиненный магии, потерян для ее взгляда. Но может существовать и третье объяснение. Если здесь есть что-то вроде границ, когда два мира существуют в одном месте и в одно время, то Дженнсен и мы можем смотреть на одни и те же вещи и видеть их разными глазами — глядя на них сквозь разные миры.