— Конечно, Мать-Исповедница, — Оуэн уважительно наклонил голову.
— Ты знаешь, кто она? — спросил Ричард.
— Да, лорд Рал, — кивнул парень.
— Как?
Взгляд Оуэна заметался между Ричардом и Кэлен.
— Молва о тебе и Матери-Исповеднице ходит везде, нет ни одного уголка, где люди бы не слышали о вас. Слава о том, как ты освободил народ Алтур-Ранга от угнетения Имперским Орденом распространилась повсюду. И те, кто жаждут свободы, знают, что ты — единственный, кто может нам ее дать.
— Что значит «единственный»? — поморщился Ричард.
— Ну, прежде правил Имперский Орден. Они были бесчеловечны, простите… — парень запнулся. — Точнее, были введены в заблуждение и не знали, как можно управлять иначе. Возможно, это не их вина. Не мне судить об этом, — Оуэн остановился, подыскивая слова, припоминая жестокие деяния Имперского Ордена. — Потом пришел ты и дал людям свободу. Ну, так, как это случилось в Алтур-Ранге.
Ричард провел рукой по лицу. Так много забот! Так много всего, что он должен сделать… Ему необходимо перевести книгу. А еще надо выяснить, что это была за вещь, до которой дотронулась Кара, и почему их преследуют чернокрылые птицы. Необходимо вернуться к Виктору и к тем, кто участвовал в восстании против Ордена. И он обязательно должен встретиться с Никки и разобраться со своими головными болями. Кто знает, возможно, Никки сможет помочь ему в этом лучше, чем кто-либо другой.
— Оуэн, я не «давал» людям свободу.
— Да, лорд Рал.
Оуэн, конечно, не осмелился возразить Ричарду, но его глаза ясно говорили, что парень не согласен с его словами.
— Оуэн, почему ты думаешь, что я дал людям свободу?
Парень откусил кусочек печенья и взглянул на остальных. Он ссутулил плечи и неуверенно пожал ими. Наконец, прочистил горло.
— Ты делаешь то же, что и Имперский Орден — ты убиваешь людей. — Он неуклюже выбросил вперед руку с печеньем, пронзая воздух, словно мечом. — Ты убиваешь тех, кто порабощает других, и даешь свободу угнетенным, поэтому и мир возвращается.
Ричард глубоко вздохнул. Он не был уверен, то ли Оуэн и вправду так убежден в том, что он говорит, то ли по-ослиному упрям, то ли сильно нервничает перед новыми людьми и потому с таким трудом выражает свои мысли.
— Это не совсем так, — сказал Ричард.
— Но именно поэтому ты здесь. Все знают об этом. Ты пришел в Древний мир принести людям свободу.
Присев на корточки, Ричард наклонился вперед, растирая немеющие ладони и думая о том, как много хотел бы он объяснить. Он почувствовал волну теплоты, когда Кэлен нежно положила руку ему на плечо. Сразу стало намного легче дышать. Все, в чем Ричард действительно нуждался — как человек, а не как чародей и Правитель Рал, — это никогда не возвращаться к тому ужасу, когда был узником и жил вдали от Кэлен, думая, что больше ее не увидит. Но сейчас надо было отложить в сторону весь груз эмоций.