Но не меньше его удивил и жест одноглазого чеченца: подошел, помог разрезать сыр, оставил воду. И так же молча ушел… Вероятно, вспомнил тот день двухлетней давности, когда дважды встретились на пыльной поселочной дороге. Когда сперва Бельский был на волосок от смерти, а потом жизнь чеченского бандита зависела от одного слова раненного русского офицера.
И вдруг, размышляя об этих странностях, подполковник наткнулся взглядом на рукоятку небольшого ножа, коим одноглазый резал сыр. Нож словно нарочно был спрятан в углублении между камней, в шаге от Станислава – на том самом месте, где пару минут назад сидел чеченец. Забыл ли он его или оставил нарочно – сейчас спецназовец об этом не думал.
Сердце немедля зашлось в бешеном ритме; он оглянулся по сторонам: пожилая женщина отошла и, стоя в сторонке, со слезами на глазах смотрела то на тела двух мертвых мужчин, то на молодых ребят с жадностью поедающих хлеб с белым козьим сыром. Грузинский охранник слонялся в пяти шагах и неторопливо затягивался сигаретой. Остальные грузины и чеченцы находились много дальше…
Бельский подвинулся ближе к ножу. Затем, будто желая опереться на руку, осторожно накрыл находку ладонью и незаметно засунул в рукав камуфляжки.
"Если он его забыл или выронил, то непременно хватится пропажи и отправится на поиски, – наблюдая за одноглазым, терялся в догадках подполковник. – Но выдать в любом случае не должен – ведь не поднял же шум прошлой ночью, когда я пытался дотянуться до оружия уснувшего грузина. Странный, однако, мужик. Знать бы, что у него на уме…"
* * *
Костер чеченцы разожгли рядом с кучкой связанных пленников и устроились по другую от него сторону. Тела двух мертвых спецназовцев уложили подальше от костра – рядом с ворохом запасенных сухих дров. Туда же загодя два чеченца и пацаны-пограничники по приказу Вахтанга притащили из-под северных склонов куски льда. Эта странная традиция обкладывать трупы на ночь льдом не давала Бельскому покоя – зачем грузинам сохранность тел и как долго продлится загадочное путешествие?
Первым дежурил опять молодой грузин.
"Журналистка" после "отбоя" долго о чем-то беседовала с Вахтангом, затем тот попрощался и отправился спать. А девушка, подняв воротник красной курточки, с полчаса бродила вокруг разбитого лагеря. Несколько раз прошлась мимо подполковника, но заговорить не решилась.
Запрокинув руки за голову, тот смотрел в черную бесконечность неба и словно не замечал ее. Потом не выдержал и раздраженно заметил:
– Не мотайся! В глазах тошнит…
Она послушно опустилась на гору рюкзаков, скрестила на груди руки. Но тут же спохватившись, предложила Бельскому раскрытую пачку сигарет.