Марикита (Феваль-сын) - страница 174

– Сударь, – сказал Филипп, – мы почти ничего не знаем о вас кроме того, что вы в некотором роде герой романа, честный и отважный. То, что произошло сегодня вечером между вами и принцем Гонзага, побуждает меня попросить разъяснений, которые, впрочем, вы можете и не давать, если тому есть веские причины. Знайте, что Филипп Мантуанский все равно был бы сегодня же вечером изгнан из дворца; инцидент с вами только слегка ускорил развязку.

– Я знаю это, сир, потому что его королевское высочество регент Франции приказал мне прочитать письмо, адресованное вашему величеству.

– Но в нем ничего не говорится ни о вашем пребывании в Испании, ни о вашей вражде с Гонзага.

– Единственно потому, что я вынужден был действовать в одиночку и инкогнито, и потому, что моя история слишком длинная. Если его величеству будет угодно с нею познакомиться, ему потребуется вооружиться терпением.

– Говорите, сударь, я выслушаю вас до конца, сколько бы для этого ни потребовалось времени.

Лагардер действительно говорил долго, и если король его и прерывал, то лишь для того, чтобы выразить свой гнев, удивление или восхищение.

– А что вы намерены делать теперь? – спросил он, когда рассказ был закончен.

– Убить его завтра, сир, как я ему это пообещал. Иначе он будет свободен, ибо я уверен, что его подручным не удалось избавиться от Сулхама, и что последний преподал им хороший урок. Турок жив. Может быть, до окончания бала я сам приведу его вашему величеству.

– Вы знаете, – сказал Филипп, смеясь, – что всего лишь два века тому назад вы были бы сожжены как колдун по приказу святой инквизиции?

– Я не колдун, я только хорошо знаю, как мне следует поступать. И я знаю, что завтра же два негодяя – Филипп Мантуанский и Пейроль ответят мне за все. Остальные играют второстепенные роли, и я оставлю их в живых: когда сносят голову, руки тоже теряют силу.

– С вами может случиться несчастье, поэтому я не вправе позволить вам сделать то, что вы желаете.

– Филипп Неверский ждет отмщения, – вдохновенно воскликнул Лагардер, – и ничто не остановит моей руки. Я буду преследовать убийц там, куда они направятся, и если я не расправлюсь в Мадриде с теми двоими, которых только что назвал, то – да простит меня ваше величество – я настигну их в другом месте!

– Но в моих силах помешать вам преследовать их…

– Для этого меня нужно было бы арестовать – а я бы бежал из-под стражи, заковать меня в цепи – а я бы их разорвал. Месть моя святая; я уже сказал вашему величеству, что само Небо хочет, чтобы правосудие свершилось!

Перед таким напором монарх не устоял.