– Не думаю, что вам удалось найти этих… клиентов?
– Забудьте об этом. – Флайт от души расхохотался, словно это была лучшая шутка недели. – Когда Томми давал показания, ему удалось вспомнить лишь то, что одного из них звали не то Билл, не то Уилл. Как по-вашему, это может помочь?
– Сужает круг подозреваемых, – ответил Ребус, улыбаясь.
– В любом случае, – сказал Флайт, – я сильно сомневаюсь, что Томми обратился бы к нам по поводу исчезновения жены. У нас на него солидное досье. Сказать по правде, он был нашим главным подозреваемым.
– Естественно. – Каждому полицейскому известно это основное правило: львиная доля убийств совершается членами семьи.
– Пару лет назад, – рассказывал Флайт, – Мария была жестоко избита. Даже в больницу попала. Дело рук ее благоверного, Томми. Она встречалась с другим мужиком и не брала с него за это денег. Вам понятно, о чем я? А еще за два года до этого Томми сидел в тюрьме за нападение с отягчающими обстоятельствами. Случай можно было бы квалифицировать как изнасилование, если бы нам удалось заставить жертву дать показания. Но она была испугана до потери пульса. У нас были свидетели, но без ее показаний мы смогли бы повесить на него всего лишь нападение с отягчающими обстоятельствами. Он получил восемь месяцев.
– Выходит, он просто изувер какой-то?
– Выходит, что так.
– И его досье свидетельствует о том, что жестокость направлена в основном против женщин.
Флайт кивнул:
– Сначала все шло как по маслу. Мы думали, что Томми самый подходящий кандидат в убийцы Марии, что на этот раз он попался. Но не тут-то было. Начнем с того, что у него было алиби. Да еще эти следы зубов: согласно показаниям дантиста, они не соответствуют размеру челюсти подозреваемого.
– Вы имеете в виду показания доктора Моррисона?
– Ага, точно. Я называю его дантистом, чтобы поддразнить Филипа. – Флайт почесал подбородок, и рукав его кожаной куртки скрипнул. – Короче говоря, у нас ничего не вышло. А когда произошло второе убийство, мы поняли, что Томми тут ни при чем.
– Вы в этом абсолютно уверены?
– Джон, я ни в чем не могу быть абсолютно уверен, даже в том, какого цвета носки я надел сегодня утром. Иногда я даже не уверен, что я вообще надел носки. Но я практически уверен, что это не Томми Уоткис. Он ловит кайф от победы «Арсенала» [6], а не от глумления над мертвыми женщинами.
Ребус взглянул Флайту в глаза.
– У вас синие носки, – сказал он.
Флайт опустил глаза и, поняв, в чем дело, широко улыбнулся.
– И разных оттенков, – добавил Ребус.
– Так оно и есть, черт возьми.
– Мне все же хотелось бы поговорить с мистером Уоткисом, – сказал Ребус. – Но это не горит, и, разумеется, если вы не будете против.