И поскольку у них самих не было документов, то они не особенно интересовались наличием разрешений на продажу елей. То есть грабили даже те базары, у которых с бумагами все было в полном порядке. В таких (надо сказать, редких) случаях они отнимали у продавцов вместе с елками и означенные документы. Причем бланки последних они добросовестно передавали в городской штаб заместо протоколов, которых они принципиально не составляли. За небольшое время “бригада Водопроводчика” парализовала в районе станции Купчино всю торговлю елями. Телефон в городском штабе разрывался от тревожных сообщений о “летучих отрядах”, которые разоряли по нескольку елочных базаров каждую ночь. И каждый раз успевали скрыться с “места зачистки” за несколько минут до приезда удельных ментов, не оставив по себе памяти, кроме расплывчатых ориентировок: “молодые люди в черных шапочках и камуфляжных бушлатах”.
К штабу на Московском вокзале была приписана группа инспекторов под кодовым названием “Елкинская”, лидирующая по числу совершенных ее членами должностных преступлений. В эту ячейку (состав которой менялся почти каждый день) входили такие видные оперативники, как Строри, Барин, Эйв, Трейс, Альбо и Гурт.
За основу своей работы они взяли рэкетирские методы, обложив торговцев елями в районе Московского вокзала значительной данью. “Елкинские” считали, что унести деньги проще, чем утащить елки, и что в этом присутствует гораздо больше смысла. Характер их действий столь полно описан в статье № 163 УК РФ (вымогательство), что к этому почти что нечего добавить. Название же самой группы связано вот с чем.
Вечером, объехав намеченные с утра торговые точки, товарищи собирались в баре “Диадор”, чтобы разделить дневную выручку между собой. Бар “Диадор” расположен на цокольном этаже углового дома № 13 по Большому Казачьему переулку, в месте его пересечения с Загородным проспектом. И поскольку этот бар находился практически напротив Городского Штаба Кампании, он пользовался огромной популярностью между “наиболее продвинутыми” нашими инспекторами.
Цены в “Диадоре” были отнюдь не низкие, так что позволить себе отдыхать здесь могли только члены нашей партийной элиты, закореневшие во зле и запятнавшие себя множеством должностных преступлений. Сидя на ажурных стульях за стеклянными столиками, они вкушали салаты “Французкий” и “Клеопатра”, селедочку по-русски и мясное ассорти, куриный крэш и свинину с яблоками по-польски.
Текли реки водки и пива, искрилось озорными брызгами ледяное шампанское, а из камуфляжных бушлатов и армейских штанов, из бездонных карманов разгрузок и курток на стол сыпались для дележки промокшие, мятые, а иногда и окровавленные купюры. Некоторые инспектора вынимали на свет целые комья слипшихся “разнокалиберных” банкнот, вокруг которых тут же поднимался многоголосый крик озверевших от “оперативной работы” товарищей: