— Да, наверное… Не зря же я к тебе приехала. Что себе напророчила, то и сбылось…
— Ты ехала ко мне?
— А ты думал, меня случайно сюда занесло?
— Ну, неслучайно. Ты же живешь где-то рядом…
— Живу. То есть жила. У родителей… В общем-то, я к ним ехала. Но хотела-то я тебя… Фу! Как у тебя здесь грязно! И запах какой-то. Носками грязными воняет, что ли?
— Это после Петровича, — совсем невесело улыбнулся Вадим. — У него радикулит, какой-то дрянью мажется…
Ему было стыдно, что Лима отдалась ему не на шелковых простынях в пентхаусе дорогого отеля, а в убогой конуре на автостоянке.
— А может, он никогда не моется?
— Может, и так, — не стал спорить Вадим.
Петрович жил бобылем — некому было за ним следить. А сам он о себе заботиться не очень-то хотел. Вместо того, чтобы мыться хотя бы раз в две недели да одежду свою стирать, мог выдумать и какую-то несуществующую мазь, чтобы хоть как-то оправдаться перед сменщиками.
— И спит он тоже на этой клоповнице? — брезгливо поморщилась Лима.
— Не знаю, я с ним ни разу не ночевал…
— Да, дела…
Она поднялась с кушетки, натянула через голову платье, обулась. Немного подумала и присела на краешек стула. Собралась с мыслями и спросила:
— А с кем ты здесь ночуешь?
— В смысле?
— Помнится, в прошлый раз ты с этой… с Анжелой был…
— Ты, кажется, тоже не одна в этой жизни, — огорченно заметил он.
— Не одна… Живу с мужчиной. Двадцать девять лет, материально обеспечен…
— А это обязательно — материально обеспечен?
— Желательно!.. А чего ты так разволновался? — усмехнулась она. Достала из сумочки тонкую дамскую сигарету, зажигалку. Закурила.
— Мне кажется, что ты мне совсем не чужая.
— Совсем как родная?.. Как говорят французы, секс — это еще не повод для знакомства…
— У меня в роду не было французов.
— А кто у тебя был в роду?
— Сначала Адам был и Ева… Дальше продолжать?
— Отец кем работает?
— «Не кочегары мы, не плотники, нет…» Это его любимая песня. Не кочегар он, а кочегаром работает. В котельной, недалеко отсюда…
— А мать?
— Мама еще ближе. На этой же стоянке. Она вчера дежурила, я — сегодня, завтра Петрович… Угадай, кем Петрович работает?
— Я с тобой серьезно, а тебе весело, — недовольно посмотрела на него Лима.
— Как можно со мной серьезно? Отец — кочегар, мать — сторож, живем в малосемейке… Вот если бы у меня папа Рокфеллером был, тогда со мной можно было бы и серьезно. А кому интересен бедный студент?
— Не надо ерничать.
— Это от обиды. Что не могу тебе машину подарить…
— Зато ты можешь другое. С тобой я улетаю…
— Могу быть твоим персональным летчиком.
— А что, это вариант, — после недолгого раздумья кивнула девушка.