Беда в том, что первобытные народы, с которыми сталкивались европейские ученые нового и новейшего времени — это сплошь реликтовые этносы. Они находятся на самой поздней стадии развития, когда сложность родовой структуры и системы табу может перехлестывать через все разумные пределы, а развитие прекращается вовсе и окаменевшие общественные отношения сохраняются в неизменности веками. Это и ввело ученых в заблуждение, заставив думать, что общественные отношения были такими же окаменелыми на всем протяжении первобытной эпохи.
На самом же деле общественные отношения неизбежно должны были развиваться — как метафизически, так и диалектически. Метафизическое развитие — это заколдованный круг, движение от простого к сложному, которое, однако, в конце концов усложняет систему до такой степени, что делает ее неспособной к дальнейшему развитию. Такая система, как правило, гибнет или превращается в реликт, но в процессе развития или распада от нее отделяются живые ветви, которые возвращаются к началу круга и повторяют весь процесс заново.
А момент диалектического развития заключается в том, чтобы вырваться из круга. Это трудно, поскольку родовая структура — важнейший фактор стабильности. Цементирующее основание рода — это не табу, не законы и не воля вождей, а именно родство. «Мы одной крови — ты и я». И именно в силу этого общественная собственность стоит внутри рода выше частной. Не потому что «все общее», а потому что один родич вряд ли не откажет другому, если тот попросит у него какую-то вещь.
И выход из круга становится возможен лишь после того, как некоторые люди решаются поставить «мое» выше «нашего» — и это не приводит их к гибели.
Но для того, чтобы это произошло, первобытные люди должны были пройти большой путь от нагих потомков умной и свирепой обезьяны, ведущих войну и выходящих на охоту под началом вожаков, которые охотятся и воюют наравне со всеми, до одетых в шкуры и ткани детей божьих, которые сеют хлеб и продолжают воевать под началом вождей, чьи привилегии ставят их гораздо выше всех подданных и отмечаются особыми знаками отличия.
Изобретение одежды — одна из многих тайн человеческой истории. Установить, при каких обстоятельствах появилась одежда и что послужило тому причиной, не представляется возможным, и противоречащие друг другу версии не подкрепляются убедительными доказательствами.
Казалось бы, решение этой проблемы лежит на поверхности. Люди стали одеваться, чтобы уберечься от холода. Однако в тех краях, где всегда тепло, люди тоже носят одежду — как минимум набедренные повязки, которыми от холода защититься нельзя.