Техник?..
Все на свете есть техника, мой герой.
Я не твой герой!
Он стоял перед ней, косая сажень в плечах, с жестким пронзительным взглядом, глаза голубые, как холодное северное небо, и странно, по-монгольски, стоящие косо, лицо римского тирана, гладко выбритое, с перчинкой безуминки в пульсирующих зрачках, широкие скулы, желваки ходят около ушей, перекатываются орехами; полные губы, усмешливо раздвинутые, а подбородок круглый и жесткий, твердый, будто мраморный, с вмятиной под нижней губой; и на щеках, над смеющимся ртом, — ямочки, как у ребенка. Мужское лицо, от которого навзничь падают женщины. Лицо конкистадора. Лицо голливудца. Лицо деспота. Лицо — Вождя.
Почему он белый, сивый даже, светлоглазый, а — раскосый, как какой-нибудь Чингисхан? В нем есть татарская кровь… казахская?.. Сибирь, скорей всего. Родимая Сибирь. Там такие фрукты вырастают. Такие вот крепкие кедровые шишки. Неплохой вождь у бритоголовых. Она так и знала, что скинами руководят сверху отнюдь не скины. А вполне здоровые, умные и хитрые взрослые дяди.
Римлянин. Герой. Деспот. Языческий бог. Беловолосый монгол. Это он установит новый русский порядок? Кто так жестоко перебил ему нос, в какой давней драке?
Нет, ты мой герой, — жестко отчеканила она, будто приказывала ему. — И ты сам прекрасно знаешь, что ты герой. Не герой — не отдал бы приказа начать Хрустальную ночь. Ты любишь власть?
Он, держа руки на черном широком поясе, сделал шаг к ней. Она не двинулась с места. Раздула ноздри. Обоняла запах начищенной кожи черных сапог.
Власть? Что ты понимаешь во власти?
Я понимаю в ней все.
Сильно сказано. Ты азартный игрок? У тебя много денег?
У меня много денег. Но в азартные игры я не играю. А сейчас вот поняла, что хочу поиграть.
Еще шаг к ней. Можно рассмотреть начищенные медные пуговицы на рубашке. Какой на пуговицах рельеф? Ах, ну да, их крест. На заказ пуговички сделаны. В особой, тайной мастерской.
И как же ты будешь играть, не зная правил игры?
Правила расскажешь мне ты. Я понятливая.
Миг — и ее руки у него на шее. Его твердые губы — под ее губами.
Оторвавшись от него, отшагнув назад, улыбаясь, она сказала:
Будто с быком целуешься.
Это хорошо или плохо?
Он задыхался. У него темнело перед глазами.
Это отлично. Бык и волк — мои любимые мужчины.
Вот как. Я догадался. Ты зоофилка.
Может быть. Я умею говорить со зверями. Владыки должны уметь говорить с подданными, с животными и со жрецами.
Ты такая умная, что страшно.
Ты тоже умен. — От поцелуя у нее горели губы. — Но без меня ты не добьешься, чего желаешь.
А чего я желаю?