Помимо направления больших сил в район восстания, власти предпринимали и другие меры против Пугачева и его дела. Они использовали очередной трюк, который предложил купец-авантюрист Долгополов. Его появление у Пугачева не принесло ему большие выгоды, на которые он надеялся. Находясь при нем, наблюдая за действиями повстанцев, купец быстро понял, что ждет их самих и главного предводителя. Его хитрый, изворотливый ум ищет выход из сложного положения. Оно облегчалось тем, что, как он, несомненно, убедился, многие из окружения Пугачева испытывали те же чувства неуверенности, страха, хотели что-то предпринять.
К одному из приближенных «государя», Перфильеву, и обратился как-то Долгополов:
— Государь-то в бороде и, кажется, не похож на того, которого я видел в Ранбове (Ораниенбауме. — В. Б.).
— Ну, брат, у всякого человека лицо переменится, когда обрастет бородою.
Оба помолчали. Перфильев понял, что купец неспроста затеял опасный разговор:
— Ты, конечно, еще что-то хотел говорить. У тебя, видно, есть еще что-нибудь на уме. Говори, не опасайся. Все, что скажешь, все будет тайна; я не обнесу.
— Ведь это не государь?
— Мы и сами видим, что не государь. Да уж так быть, коли в дело вступили. Домой показаться нельзя; всяк узнает, что мы были у него в команде. Я сам был в Петербурге, и меня граф Орлов просил, чтобы связать и привезти живого Пугачева, и денег мне больше ста рублей дал.
— Буде вы согласны это сделать, то напишите письмо князю Орлову, а я отвезу.
Перфильев отмолчался. Разговор последствий не имел, но Долгополов по-прежнему не оставлял свои намерения — уехать от Пугачева, выдать его властям и тем самым сделать себе выгоду немалую. Подстегивало его то, что среди казаков, оставшихся у самозванца, большинство не скрывало недовольства. Среди них открыто велись разговоры о тяготах похода с Пугачевым:
— Долго ли нам волочиться с места на место?! Дома свои мы оставили, и всякий день нас убавляется: иного убьют, другой потонет, иных казнят. И так нас переведут, что и на Яике никого не останется.
Чтобы уйти от восставших, нужен хороший предлог. И купец, придумав его, явился к Пугачеву:
— Я, батюшка, и порох к тебе вез, пудов с 60, да на судне оставил под Нижним.
— Где ты его взял?
— Порох этот послан вам от Павла же Петровича. — Как ты его провезти мог?
— Я положил его в бочку; а чтобы прочие не видали, то засыпал его сверху сахаром. Отпусти мы меня, батюшка, так я и порох-то пришлю, да и Павла Петровича привезу.
— А как же ты Павла Петровича привезешь?
— Привезу. Это не твое дело.
Пугачев разрешил отъезд — нужны были и порох, и еще более разговоры о Павле Петровиче в присутствии повстанцев. Долгополов распрощался с «государем»: