— Что за причина; ведь сказывали, что государь помер! Надо об этом деле хорошенько посоветоваться с надежными людьми. Пойдем-ка, брат, скажем об этом Ивану Фофанову, не съездит ли он в умет удостовериться: подлинно ли он царь?
Оба казака пошли к Фофанову, но ни его, ни Максима Шигаева, ни Дениса Караваева, к которым тоже решили зайти, дома не застали. Прошел день, и Чебаков, взяв с собой Караваева, снова пришел к Закладнову. Тот снова рассказал о встрече с «государем», его просьбе прислать к нему, и побыстрее, надежных людей. Караваев после совета с другими казаками (Василий Плотников, Иван Шарин, Яков Портнов) решил сам ехать на умет. Пригласил с собой и товарища — Сергея Кунишникова. Из городка выехали рано. Шел дождь, было темно, но уметчик увидел двух казаков, приближавшихся к его дому.
— Кто едет?
— Казаки! Мы ездили за сайгаками, да запоздали и, чтобы укрыться от дождя, приехали сюда ночевать.
— Милости прошу.
Караваев и Кунишников спешились. Второй из них начал расседлывать лошадей, а первый подошел к Ереминой Курице:
— Не уметчик ли ты?
— Уметчик.
— Мы слышали, что у тебя живет такой человек, который называется государем Петром Федоровичем. Правда ли это?
— Кто вам сказал?
— Григорий Закладнов.
Оболяев понял, что перед ним казаки «непослушной» стороны, и не стал отпираться:
— Да, у меня есть такой человек.
— Можно нам с ним повидаться?
— Теперь не время, есть посторонние. Оставайтесь до утра.
Казаки согласились. Лошадей пустили пастись в степь, легли спать в сарае. Там же, но в другом углу, за занавеской, лежал на кровати Пугачев. Он уже узнал от Оболяева, что к нему приехали казаки, но принять их не пожелал:
— Хорошо, теперь некогда с ними говорить.
Утром состоялась аудиенция. Емельян перед ней наставлял Еремину Курицу по поводу церемониала приема:
— Ты поди и спроси у тех казаков: бывали ли они в Петербурге и знают ли они, как должно к государю подходить? Если они скажут, что в Петербурге не бывали и не знают, то прикажи им по приходе ко мне стать на колени и поцеловать мою руку.
Оболяев — первый «церемониймейстер» «государя» — повиновался. Пугачев, сидя за столом, ожидал казаков. Они вошли и сделали так, как им приказали, встали на колени.
— Не прогневайся, Ваше величество, — обратился к «государю» Караваев, — что мы путем и поклониться не умеем.
Пугачев сказал им, чтобы они встали, и протянул руку. Они ее поцеловали.
— Почему вы, мои друзья, узнали, что я здесь?
— Нам Григорий Закладнов сказал.
Пугачев посетовал, что сам Григорий с ними не приехал (поехал за дровами, по словам казаков):