– Теперь послушайте, сэр Сэмюел. Вы хотите, чтобы я укрыл вашу целомудренную и, вне всякого сомнения, богобоязненную дочь от королевской похоти и человека, с которым она официально обручена. Хотите, чтобы я померился силами с лордом Уэверби, пэром королевства, любимцем двора и дворянином, виртуозно владеющим шпагой?
Судья смущенно заерзал в кресле.
– Это одна из точек зрения на дело.
Глаза Джона Гилберта недоверчиво сверкнули.
– Все это не столь важно, но есть кое-что еще. Вы говорите, что готовы доверить леди Анну Гаскойн мне, преступнику и бастарду.
– Я не могу вменять человеку в вину обстоятельства его рождения.
– В таком случае, сэр, многие из людей вашего круга сочли бы вас аморальным.
Джон запрокинул голову и расхохотался. Судья привстал, держа руку на эфесе шпаги, но разбойник умиротворяюще поднял руки, едва сдерживая смех.
– Допустим, сэр, вам безразличны постыдные обстоятельства моего рождения, но моя репутация…
Судья фыркнул:
– Неужто вы полагаете, что я сужу о человеке только по внешним признакам? Я учился в Оксфорде вместе с вашим отцом и знаю, что яблочко от яблони недалеко падает. Более того, я знаю, что вы убивали только в честном поединке и никогда не грабили обездоленных.
– Если не считать некоторых судей, – заметил Джон.
– И, – продолжал сэр Сэмюел, полный решимости закончить свою тираду, – если молва справедлива к вам, это значит, что вы никогда силой не принудили ни одну женщину к сожительству.
Джон посерьезнел:
– Я охотно признаю себя виновным во всех этих прегрешениях. Однако должен заметить, что на этом острове немало людей чести. Почему вы выбрали именно меня?
– Вам нечего терять.
Джон с грустным видом потер шею.
– Ошибаетесь. Если человеку удалось спасти свою шею от виселицы, он еще больше ценит жизнь.
– И именно поэтому, – решительно продолжал судья, – я не могу рисковать жизнью своих близких и друзей. Лорд Уэверби – человек жестокий.
Разбойник отвернулся и поставил ногу на решетку камина.
– И разумеется, – продолжал судья, – есть и более очевидная причина моего выбора. В течение многих лет вы ускользали от самых опытных ищеек короля. Я слышал, у вас есть укрытие в Уиттлвудском лесу, которое не могли обнаружить даже самые лучшие охотничьи собаки короля. Я хочу, чтобы вы увезли в это место мою дочь леди Анну, пока мне не удастся аннулировать помолвку и пока король не обратит свои чувства на одну из множества других придворных прелестниц.
Джон насадил на свой нож последний кусок чеддера и проглотил его, не сводя своих изумленных черных глаз с огня, потому что не осмеливался посмотреть в умоляющее лицо отчаявшегося отца.