– Как тебя зовут, парень? – спросил Джон, приподнявшись на локте.
– Мэтью, сэр. Я всегда недолюбливал этого пса, Черного Бена, и хотел покончить с разбоем на большой дороге.
– В таком случае оставайся с нами, Мэтью, и тогда королевское прощение распространится и на тебя.
Малый заговорил горячо и быстро:
– С радостью, Джентльмен Джонни, если твои люди примут меня.
– Я замолвлю за тебя словечко перед ними.
Джон протянул Мэтью руку, чтобы скрепить сделку.
– А теперь помоги мне. Бен сказал, что лорд Уэверби жив и шпионит в пользу голландцев против собственного короля и страны.
– Да. Они были два сапога пара – Бен и его лордство. Бен сказал, что Уэверби не погиб на «Причуде», но его захватил в плен сам адмирал де Рейтер и переманил к голландцам.
– Почему же он рискнул обречь себя на ссылку и, возможно, на казнь? Ведь предателей ждет казнь.
– Я многого не знаю, но подслушал разговор Бена и Айзека. Голландцы дали лорду Уэверби корабль и право заниматься работорговлей в Гвинее, если он проявит готовность шпионить при дворе в их пользу. Король будет считать его великим героем за побег от голландцев, и никто не узнает, что он ведет двойную игру. Уэверби обещал Бену свободу и свою защиту в графстве за тысячу гиней в год, а тебя на Ямайке, окажись ты там, ждала виселица.
Джон невесело улыбнулся:
– Посмотрим, Мэтью, кто из нас двоих попадет на виселицу.
Джон с трудом поднялся на ноги и медленно вышел из шатра. Джозеф, появившись из другого шатра, вручил ему сверток:
– Это одежда Бена. Я забрал ее, когда закапывал его труп. Ты знаешь, Джонни, что я не пишу и не получаю писем.
Джон кивнул Джозефу, чтобы он присоединился к остальным, а сам остался и прислушался к разговорам у костра.
– И куда мы теперь отправимся? – спросил Джозеф, обращаясь ко всем и ни к кому в частности. – Джонни прав. Мы не совершили и половины того, что Черный Бен и его банда. Но можем и за это получить по заслугам, несмотря на королевское прощение. Шериф Оксфордшира не защитит нас, если не платить ему.
Доктор Уиндем сел поближе к Кейт.
– Как плохо, что мы воюем с голландцами, а то могли бы там осесть.
– А я ненавижу французов с их жеманством, – заявил юный Френсис.
– Во Франции и Испании квакеров приговаривают к смерти, – тихо произнесла Кейт.
– Но не в колониях, – возразила Анна.
– Да, – с печалью в голосе произнесла Кейт, – но в Бостонской колонии их вешают.
– А в Виргинии нет, – выразила надежду Анна, глядя, как от костра взлетают искры и исчезают в черноте ночи над их головами.
Кейт посмотрела на нее:
– Я ничего не знаю о Виргинии.