– Это просто голова. Голова не соображает, вот и лезут в нее всякие небылицы. Может, сходить к Смирнову и прямо спросить, что он курит? Нет, это будет выглядеть подозрительно. Только что с такой поспешностью ушел, как уже возвращаюсь и задаю глупые вопросы. Еще подумает, что у меня и правда не все в порядке с головой. Надо собраться, собраться, собраться. Точно ли Мухтар вынюхивал той ночью «Парламент» в кармане Ивана Васильевича? А может, просто хлебные крошки учуял? Ведь тот шел с рыбалки, непременно брал с собой хлеб. С рыбалки. С рыбалки. С рыбалки. Как же он шел с рыбалки, если Чертов Омут находиться не в селе, а шел Иван Васильевич именно со стороны села? То есть явно не с рыбалки? Зачем ему нужно было обманывать меня и вообще, что вытащило из дома в эту безлунную ночь после убийства так тянущегося к комфорту и уюту пожилого человека?
Только сейчас Костя вспомнил и то, что Смирнов был явно налегке. Ни связки удочек, ни рюкзака за плечами у него не было. То есть если он и не убийца, то явный лжец. Зачем ему надо было обманывать Костю? Ну зачем?
Нет, для одного дня впечатлений было слишком много. А еще предстояло вести дипломатические переговоры с Белокуровой. Эта злопамятная и предприимчивая бабенка не оставила бы в покое ни Костю, ни районное начальство. Значит, чем скорее Костя нейтрализует ее злость, тем меньше будет проблем. Так что хочешь – не хочешь, а идти надо. Ну, ничего, уж в этот-то раз он не повторит старых ошибок и сможет найти дипломатический подход к этой трудной даме и всему ее семейству.
Костя с сожалением запер дверь кабинета, повесил на отделение милиции большой казенный замок и невесело зашагал к дому Анфисы Афанасьевны. Что поделать! Еще Виктор Августинович предупреждал, что в этой работе больше шипов, чем роз, и шипы порой колют болезненно и беспощадно.
Глава 14
Степная кобылица & восточная женщина
Возле дома Белокуровых было шумно. Многочисленная белокуровская ребятня резво гонялась кругами по двору, под широкой развесистой елью клубился комок из неопределенного количества детских тел. Прямая, тощая, гренадерского роста бабка стояла возле клубка и монотонно, назидательно бубнила:
– Орест, Леонардо, Созонт, драться нехорошо, маменька заругает, встаньте немедленно, отряхнитесь и идите стоять в угол носом.
Орест, Леонардо и Созонт не обращали никакого внимания на бабушку и продолжали со смаком мутузить друг друга кулаками. Бабушка тоже не особо заботилась о том, чтобы уберечь внучат от синяков и шишек. Она скорее по привычке, чем по душевному порыву выполняла свои обязанности здравомыслящего взрослого и при этом успевала внимательно обозревать уличные просторы и подмечать даже самые мелкие и незначительные события, происходившие на этих самых просторах. Явление Кости представляло собой достаточно крупное событие, поэтому бабушка почтила его своим особо пристальным взглядом.