– Я не знаю что такое бзника, тем более вяленая, – строго, насколько это возможно, сказал он, – и кушать пироги не буду. Я пришел по делу.
– Конечно, по делу, – нисколько не обиделась бабка, – рази молодежь когда не по делу ходит? Это мы, старые бездельники, сутками на печи валяемся, а вы – кормильцы наши, вам нельзя.
Говоря все это, бабушка быстро, но несуетливо приволокла на стол несоразмерный с масштабом комнатки самовар, поставила две красные, с крупными белыми горохами чашки, прозрачную пиалу с медом и блюдо с пышными, теплыми еще пирогами. Потом она подошла к Комарову и мягко, но сильно надавила на его плечо. Казалось, что в крошечной, почти мультяшной старушке дремала недюжиная сила. По крайней мере, давление оказалось столь сильным, что Костя упал на стоящий позади него венский стул.
Старушка тем временем раздобыла откуда-то табуретку и села на нее сама. Костя вздохнул. Ну как теперь отказаться от пирогов с неведомой бзникой? Вскочить со стула и убежать из домика? Поднять крик? Глупо. Тем временем Крестная Бабка уже придвинула к нему чашку с янтарным напитком и кусок пирога. Из пористого, пастельно-желтоватого теста выглядывало что-то черное, вязкое, невзрачное. Бабушка, усмехнувшись его неуверенности, взяла маленький кусочек и надкусила его мелкими белыми зубками.
«Как у Мальвинки», – с неприязнью подумал Костя, но свой пирог все-таки взял. Не будет же, в самом деле, она травить неугодного участкового ценою собственной жизни! А может, будет? Чего ей осталось-то! Может, она камикадзе какая? Бабушка резво жевала свой кусочек и с усмешкой посматривала на Костю. Ему стало стыдно.
Бзника оказалась вполне приятная на вкус. Скорее всего, это была неизвестная Косте ягода. Он не заметил, как первый кусок растаял у него во рту и машинально, расслабившись от мирного жужжания шальной мухи и все припекающего солнца, взял второй.
– Скусно? – голосом сказочницы из фильмов Роу спросила бабушка.
– Угу, – ответил Костя с набитым ртом.
Ну как после этого было устраивать ей скандал и возвращать петуха? Пока Комаров уплетал третий кусок бзничного пирога, коварная старушка не дремала.
– Ты петуха-то на консультацию принес? – наивным тоном поинтересовалась она.
Комаров поперхнулся. Перед тем, чтобы начать разъяснительную беседу с Крестной Бабкой по поводу недопустимости взяткодательства в отдельно взятом совхозе, следовало, как минимум, прожевать и сглотнуть пирог. Но старушка смотрела так бесхитростно и так выжидающе, что все, на что способен был в этот момент Комаров, так это утвердительный кивок.