Грудь Ларисы заколыхалась.
– Я… Я вас не слышала, – только и смогла произнести Лариса.
– Разумеется. – Хепберн окинул ее взглядом с головы до пят и ясно дал понять, что увиденное ему не понравилось. – Знаю, что вы меня не слышали.
Лариса понимала, что только что продемонстрировала свою грубость и мелочность мужчине, которого, как всем объявила, вознамерилась завоевать. Однако она решила обвинить во всем Кларису.
– Принцесса Клариса вела себя со мной оскорбительно. – Хепберн отделился от косяка, выпрямился и, сбросил с себя маску праздного безразличия.
– Мисс Трамбулл, к числу того, что вызывает у меня отвращение, относится очевидная демонстрация женских прелестей, которые лучше бы едва обозначать, чем вываливать на всеобщее обозрение. Я также нахожу безудержную зависть крайне вульгарной. Вы виновны и в том и в другом, и пока не научитесь вести себя пристойно, предлагаю вам вернуться в класс.
Лариса во все глаза смотрела на Хепберна. Кровь отлила у нее от лица. Она хотела ответить, но так и не проронила ни слова. Наконец она развернулась и в жалкой попытке сохранить достоинство засеменила прочь.
Клариса смотрела ей вслед. Ей было неловко от сознания того, что, дав себе волю, обидела другого человека.
– Мы обе оказались не на высоте.
– Что вы имеете в виду? – Хепберн взял Кларису под руку и проводил в библиотеку. – Мисс Трамбулл – распущенная дерзкая девчонка и заслужила хорошую порку.
– Да, но теперь ей всякий раз будет стыдно поднять на вас глаза.
– Надеюсь.
Он не понимал и не хотел понимать, поэтому она сказала то, что он был в состоянии понять:
– Распущенные дерзкие девчонки вроде нее имеют тенденцию создавать проблемы для скромных торговок вроде меня. Мне следовало польстить ее самолюбию.
Кажется, Клариса забыла о том, что произошло между ними прошлой ночью. Роберту это не нравилось.
– Возможно, вы считаете, что мне следовало быть менее резким?
– Да!
Какая она все же глупая гусыня! Переживать из-за Ларисы, когда он стоял всего в двух шагах от нее!
– Но я поступаю так, как считаю нужным, – с чувственной хрипотцой произнес он.
Клариса резко повернула голову и уставилась на него, ее прелестный ротик был слегка приоткрыт.
Роберт с трудом сдержал смех. Теперь она вспомнила, опустила глаза, покраснела и отступила на шаг.
Хепберну не терпелось вернуть разговор в ту плоскость, которая его интересовала. Ему очень хотелось узнать, сожалеет ли она о том, что отдалась ему.
– Забудь о Ларисе. Нам нет до нее дела.
Клариса проскользнула мимо книжных полок. Розовое платье подчеркивало румянец ее щек и очень ей шло.