Горожанки расступились, давая ему пройти, но далеко не отходили, возбужденные сознанием того, что находятся в компании особы королевской крови.
Он был высоким, почти на фут выше ее, и его мрачный костюм подчеркивал размах его плеч. Клариса не чувствовала в нем угрозы, в смысле угрозы насилия. Но он без всяких видимых усилий овладел всеми ее чувствами, взял их под контроль. Он заслонил ей обзор, закрыв небо из-за высоты своего роста. Запах его был чист и свеж, а его прикосновение… она уже почувствовала, что это такое, и не желала повторения.
– Вы готовы? – спросил он.
От звука его голоса по спине Кларисы побежали мурашки.
– Не вполне. – Лорд Хепберн вынудил ее согласиться остановиться у него в доме, но это не значит, что он обрел над ней власть. Клариса, помня уроки бабушки, сделала последнюю попытку свергнуть его с пьедестала, на который он сам себя возвел. – Я всегда приглашаю покупательниц к себе, чтобы продемонстрировать им мой крем и мази в действии. Вам ведь не захочется, чтобы я устраивала такие демонстрации у вас в доме, не правда ли?
Дама с печальными глазами взяла лорда Хепберна под руку.
– Я буду рада принять вас у себя, – вдруг сказала она. Кларису потрясло это заявление, так же, впрочем, как и лорда Хепберна.
– Миллисент, ты серьезно? Вот это здорово. – Он смотрел на женщину с теплотой и участием, как на старую знакомую.
Должно быть, Миллисент его жена. В этом случае ее пребывание в доме Маккензи будет выглядеть более пристойно. Кларису будет радовать сознание того, что этого мужчину с таким влекущим взглядом по ночам будет держать подле себя женщина, к которой он относится с искренним почтением.
Но осведомитель не сообщал Кларисе о том, что лорд Хепберн женат. Нет, Миллисент не его жена. Она его сестра. Старшая сестра. Старшая сестра – несчастное создание. При более внимательном взгляде Клариса увидела сходство между ними. Волосы ее, тускло-каштановые, были нещадно скручены, убраны с лица и собраны в пучок на затылке. Желтовато-коричневое платье придавало ее лицу нездоровую желтизну, а те черты, что выглядели аристократическими на лице ее младшего брата, на женском лице казались чересчур крупными.
Возможно, другой наряд и немного косметики могли бы поправить положение, особенно если к ним присовокупить уроки того, как следует ходить, говорить и улыбаться. Клариса усмехнулась, поймав себя на том, что мысленно примеряет Миллисент новое платье. Возможно, в этом кроется причина того, почему Миллисент столь охотно пригласила Кларису к себе в дом. Она была недовольна своей внешностью, желала перемен, и, что самое приятное, имела для этого средства и готова была щедро оплачивать услуги принцессы.