Там, где они касались друг друга, кожа их горела. Возвышаясь над Робертом, она наблюдала за ним из-под полуопущенных век, и ей льстило, что мужчина под ней на редкость хорош собой, силен и крепок. Но сейчас не это было главным. Главным были ощущения. Колени ее упирались в матрас, когда она раз за разом поднималась над ним. С каждым взлетом и падением он словно пронизывал ее, добирался до самых ее глубин, создавая внутри у нее ощущение фейерверка.
Теперь оба уже не владели собой. Клариса стонала и всхлипывала. Под ней бедра Роберта взлетали и падали. Он громко застонал. Наконец-то Роберт признался, что она овладела им. Клариса добилась того, чего хотела. Ничто не могло сравниться по остроте.
Клариса была близка к оргазму. Она извивалась, сидя на Роберте, требуя удовлетворения: еще и еще. Он ускорил толчки, ладонями сжал ее ягодицы, приподнимая ее, с силой опуская на себя, наполняя ее. Движения их ускорились до бешеного ритма, и все же никто из них не сбивался с него, обоих гнала одна нужда, одна насущная потребность. Сердце ее бешено колотилось в груди. Дыхание обжигало горло. Она склонилась над ним, опираясь ладонями о постель возле его головы. Она хотела быть к нему ближе, слышать его судорожное дыхание, хотела вместе с ним взлететь на вершину блаженства. Роберт дернулся вдруг внутри ее. Ликуя, она довела его до конца, пока он, удовлетворенный, в полном изнеможении не упал рядом с ней.
Клариса тоже обмякла, положив голову ему на грудь, слушая, как постепенно входит в нормальный ритм его сердце.
Эта связь между ними казалась почти мистической: его тело вторгающееся, берущее; ее тело мягкое, послушное, принимающее. Они словно слились воедино.
Он не подавлял ее своей сексуальностью. Она не была рабой его тела. То было взаимное наслаждение, которое они давали друг другу, и у нее в этом союзе было столько же власти, сколько и у него.
Клариса заснула с этой приятной мыслью.
Принцесса никогда не выдает свои истинные чувства и никогда не унижает себя фамильярностью с теми, кто ниже ее по рангу.
Вдовствующая королева Бомонтани
Проснувшись, Клариса обнаружила, что Роберт лежит на ней. Плечи его заслоняли поток побледневшего лунного света, все еще проникавшего в окно. Клариса не могла разглядеть лица Роберта. Знала лишь, что он навалился на нее всем своим телом, и чувствовала себя словно девственница, распятая на жертвенном алтаре. Сосок ее был у него во рту, и он сосал его так, что ей пришлось вдавить пятки в матрас, чтобы не изворачиваться под ним, демонстрируя абсолютное подчинение его воле. Тело ее сводило от нестерпимого желания.