Насмеявшись, Клариса продолжила путь. На щеке ее обозначилась ямочка, когда она сказала:
– Мне следовало догадаться, что в любой ситуации вы будете думать только лишь о том, что на вас лежит ответственность. Вы очень ответственный человек.
– Да, вы правы. – Знала бы она, почему он поступает так, а не иначе. Но открыться ей нельзя. Она действительно красива, и тем больше причин не доверять ей. – Распродажа прошла успешно?
– Весьма. Вы были правы. Я смогу заработать честным трудом достаточно денег, чтобы вернуться в свою страну.
– Но вы можете остаться и здесь, в Шотландии. – Он повел ее в старинное крыло Маккензи-Мэнор, которое открыли лишь затем, чтобы разместить там ожидаемых гостей. Ковры выцвели, стены были обшиты темными дубовыми панелями по старинной моде, и светильники висели далеко друг от друга, так что света едва хватало, чтобы рассеять мрак. Но вся эта обстановка как нельзя лучше соответствовала его намерениям. Того, что он собирался ей предложить, никто не должен слышать.
– Не верите, что я принцесса? – Она продолжала улыбаться.
Конечно же, он не верил. Но гораздо важнее то, что он все больше ею восхищался. Однако выражать ей свое восхищение пока ни к чему, а когда придет время, слова не понадобятся.
– Верю, не верю. Ведь вам на это наплевать. – Она ответила откровенно:
– Мне приходилось сталкиваться с более серьезными проблемами, чем ваше недоверие, милорд.
Хепберн насмешливо смотрел на Кларису. Но ей было все равно. Главное, узнать, чего он от нее хочет, и покончить с этим. Он начал с прохладного комплимента:
– Вы очень умело пользуетесь косметикой.
– Это не косметика. Косметика скрывает природную красоту женщины, мой же средства выявляют…
– Прошу вас. – Он вскинул руку. – Мне все равно, румянит ли девушка щеки или щиплет их, чтобы придать им цвет. Женщины знают, как заманить мужчину в свои сети, и это справедливо, ибо мужчины сильны, жестоки и вероломны и признают силу закона лишь в случае, если закон защищает их интересы.
Сказать, что она удивилась, значит, не сказать ничего. Клариса просто была в шоке.
– Это так. Но не каждый в этом признается.
– Я видел разных людей. Очень разных, – просто сказал Роберт.
Клариса чувствовала, что он не кривит душой. За его невозмутимостью стоял жизненный опыт. Сугубо мужской. Именно это так привлекало Ларису Трамбулл, и она назвала его призом сезона. Маленькую росомаху влекло к нему то же, что влекло прочих женщин. Он принадлежал к тому типу мужчин, за которыми женщина чувствует себя как за каменной стеной. Он мог защитить женщину от кого угодно, кроме самого себя. Потому что мог легко соблазнить женщину, а потом бросить. А какая женщина не хотела бы обезопасить себя от подобного рода угрозы?