— А тут не правилка воровская, чтобы предъявлять!
Есаул прищурился недобро:
— Это в смысле, что я заблудился и не понимаю, с кем калякаю, гражданин начальник?
— Саш, тормози…
Но Есаул завелся не на шутку:
— А хули мне тормозить-то?! Меня просили взять на себя миссию передачи этого говна — с чьей подачи? С твоей?
— С моей.
— Во! С блатными все перетерто, все в курсе, воздержавшихся нет. Претензии были когда?!
— Нет, — начал понемногу успокаиваться Василий Павлович.
Есаул это почувствовал, но по старой зэковской манере стал «дожимать»:
— Мне это надо?! Я и без этого… главпочтамта… водкой приторговываю, на масло зарабатываю… На «Зенит» хожу — места лучшие! Блатные уважают, вам я в хуй не тарахтел! А ты мне — убой!!! Какой убой?! Скидывают ксивы только щипачи! Допустим… Ну, ладно — допустим, кто-то убил кого… И что — понесут в то самое место, чтоб я тебе отдал?! Дебилы, что ли? Шутка такая турецкая?!
Токарев умиротворяюще выставил вперед ладони, начиная понимать, что и впрямь — странная какая-то история вырисовывается:
— Я понимаю… Действительно — непонятно… Но мужика-то завалили — я вспомнил… На остановке, при разбое… документ — его… Веришь?..
Есаул скривился, но кивнул:
— Охотно, раз ты так разошелся… И что с того?
— Объяснение должно быть? Бывший зэк эмоционально хлопнул себя ладонями по коленям:
— За-е-бись! И что — теперь я должен на нашем партактиве поднять вопрос — кто скинул профсоюзный билет?! Ага… Все выяснить и доложить по инстанции?! Вот чуял я, что из этой канители с ксивами когда-нибудь блуд выйдет…
Василий Павлович помолчал и спросил:
— А мне что делать? Наплевать и забыть уже не получится…
Есаул мотнул головой:
— А выходи прям на Варшаву… сам… ставьте на стол белую головку и — куд-кудых между собой! А то, один — правильный вор, другой — взяток не берет… Вот и кумекайте сами! А я пошел… в баню! Мне пять ящиков свежего «жигулевского» должны привезти!
— Саш…
Но «исполнитель особой миссии» уже вскочил:
— И не надо ничего мне говорить! Ничего не слышал, ничего не видел, ничего никому не скажу!
Последнюю фразу Есаул почти пропел, пародируя Эдиту Пьеху и демонстративно толкнув дверь плечом, вышел, нервно перебирая пальцами в карманах широких брюк…
Токарев же добрался до 16-го, рассказал о ситуации, показал профбилет… Совместно с Ткачевским и Боцманом решили: если установят злодея, то документ ему надо подбросить во время обыска. Долго перебирали различные версии, наконец остановились на одной: дескать, кто-то из карманников совершил уличный разбой (это само по себе — очень спорно, но… — и на старуху бывает проруха), а потом по запарке скинул профбилет вместе с остальными документами…