– Значит, ты считаешь, что этот парень – знаменитость, да? – спросил Рик, входя в дом вместе с Меган.
– Точно. Я такие вещи нутром чувствую.
– Где-то между одиннадцатью и двенадцатью годами моя дочь превратилась в эксперта по всем вопросам, – сообщила Аллисон, опуская сумку на стол.
Она заглянула под раковину и обнаружила, что ведро, которое подставил туда Билл, полно.
– Меган, мне казалось, ты должна была вылить воду.
– Я забыла! – крикнула Меган из гостиной. – У меня новая видеоигра, просто потрясная, дядя Рик. Давай научу играть.
Аллисон сжала зубы, убеждая себя, что Меган еще безответственный ребенок, решительно вытащила ведро, вылила воду и поставила ведро на место. Быстро проверив морозильную камеру, она обнаружила пакет со свиными отбивными и сунула их в микроволновую печь размораживаться.
Когда отбивные уже жарились, сладкий картофель пекся, а салат был готов, она плюхнулась на стул и вытащила из сумки фотографии, сделанные Риком. Внимательно вглядывалась в плоские изображения, ища ответы, но ничего не находила.
Подтянув к себе сумку, она заглянула внутрь, разыскивая магнитофон, на который записала обрывки разговоров в приюте. Когда он возразил против магнитофона, она убрала его в сумку, но не выключила. Она нашла его среди блокнотов и всякой ерунды, но зато сколько ни рылась, не обнаружила фотоаппарата.
– Рик, я вчера не оставляла камеру на студии, когда передавала тебе пленку?
– Не думаю. Черт! Мой последний солдат. Ты убила моего последнего солдата!
– Черт? – повторила Аллисон, засовывая фотографии в записную книжку и закрывая сумку. – Не думала, что ты знаешь это ругательство. – Проходя мимо и стараясь не загораживать им экран телевизора, она дернула Ри-ка за рыжий вихор, а Меган – за светлый хвостик.
– Мам, ты оставила камеру у меня на комоде, – сообщила Меган. – Ну, вот! Мне полагается еще один солдат.
– На твоем комоде? Я случайно не обнаружу в ней пленку с фотографиями твоих друзей?
Но Меган целиком погрузилась в погоню за пришельцами.
Камера и в самом деле лежала на комоде дочери. Аллисон пожала плечами и опустила ее в сумку.
Она вошла к себе в спальню, швырнула сумку на постель, потом снова спустилась вниз, взяла журнал, но обнаружила, что слишком нервничает и не может сосредоточиться. Нет, поправила она себя, не нервничает, она явно возбуждена.
Что же, это вполне объяснимо. Ей всегда нравились загадки, а Билл представлял из себя не только возможность заполучить сенсационный материал, он сам был любопытной загадкой. Она снова припомнила, с какой легкостью он избавился от Дугласа, о его отказе принять деньги или поесть. И еще она вынуждена была признать, что, невзирая на его внешний вид, она не испытывает к нему отвращения. Наоборот, ее к нему тянет…