В лаборатории шеф вернулся к насущным задачам.
– Я сам долго думал, в чем тут дело. Нейронные связи с речевыми центрами Брока и Вернике здесь совершенно не при чем. Аминовая группа в бензольном кольце тоже! Вот в одном английском журнале я обнаружил научную статью о производных тиазола. Некоторые из них угнетают моторную память. Подопытные животные при сохранном мозжечке начинают двигаться как новорожденные. Со временем они обретают утерянные навыки. Улавливаете? А что, если в «ментазин-три» нам ввести активные группы производных тиазола?
Вейдеман внимательно посмотрел на Каллера, ожидая ответа.
– Можно попробовать, – согласился Генрих, не подавая вида, что взволнован. – Но для начала надо разработать новую структурную схему синтеза…
– Я дам вам в помощь фройляйн Кнапп, – подвел итог скоротечному разговору заместитель куратора проекта, – часть лабораторной работы она возьмет на себя…
То, что Вейдеман не идиот, Каллер знал не по-наслышке. И то, что он откапал в английском журнале неприметную статью о производных тиазола, было тому лишним подтверждением. То ли он интуитивно угадал направление дальнейших изысканий, то ли просто был скрытым гением, но именно это выверенная перспектива разработки нового препарата внушала Генриху наибольшие опасения. В руки нацистов мог попасть действительно эффективный психодизлептик. Сколько душ они собирались стереть, выплавив из подручного человеческого сырья бравых солдат вермахта?
В течение месяца Каллер саботировал работу как мог. По утрам расписывал длинные цепочки химических формул, днем возился с колбами и пробирками у термостатов, даже затребовал себе новый катализатор. Но наступил момент, когда уже рядовой химик, ознакомившись с его записями, упрекнул бы ученого в намеренном затягивании работы по синтезу нового препарата.
Вечером в лабораторию шаткой походкой спустилась фройляйн Кнапп в белом халате. Лицо её было угрюмо как никогда.
– Американцы и англичане открыли второй фронт! – сообщила она. – Вам не кажется, что скоро всем нам придет каюк? От Сталинграда русские подошли к своим границам. Как вы полагаете, мы удержимся?..
– Надо верить в победу! – нарочито спокойно сказал Каллер, занимаясь своими колбочками.
Магда нервно закурила, закашлялась.
– Хотите, я сделаю вам водки? – осведомился Генрих у понурой шатенки.
– Водки? – удивилась фройляйн Кнапп. – Из чего?
– Из спирта, конечно, – улыбнулся биохимик. – Говорят, она хорошо помогает, когда на душе кошки скребут… Самое мощное русское оружие!
Сорокоградусная настойка мгновенно развязала женщине язык.