Майрон поднял руки. Нет! Майрон хороший! Майрон любить Синди! Синди не обижать Майрон!
Она обняла его, обхватив руками и оторвав от пола. Впечатление было такое, будто ожил водяной матрас и напал на него. Майрон закрыл глаза и отдался на волю провидения.
– Спасибо вам, – прошептала она сквозь слезы.
Краем глаза он заметил Эсперанцу. Она наблюдала за сценой, сложив руки на груди и слегка улыбаясь. Майрон внезапно вспомнил: она благодарит его за то, что они взяли ее на постоянную работу.
– Не за что, – удалось ему произнести.
– Я вас не подведу.
– А не могла бы ты меня поставить на пол?
Большая Синди издала звук, который отдаленно можно было принять за хихиканье. Дети в ближайших трех штатах взвизгнули от страха и ухватились за мамины руки.
Она бережно опустила его на пол. Так осторожно ребенок кладет последний кубик на вершину пирамиды.
– Вы не пожалеете. Я буду работать денно и нощно. И в выходные тоже. Я буду относить белье в стирку. Варить кофе. Я куплю «Йо-хо». Я даже могу делать массаж спины.
В его голове промелькнул образ парового катка, надвигающегося на надкусанный персик.
– Гм, насчет «Йо-хо» ты здорово придумала.
– Будет сделано. – Большая Синди рванулась к холодильнику.
– Она и в самом деле делает прекрасный массаж спины, – заметила Эсперанца.
– Верю на слово.
– Я сказала ей, что это ты настоял, чтобы мы взяли ее на постоянную работу.
– В следующий раз, – сказал Майрон, – позволь мне вытащить у нее из лапы занозу, ладно?
Большая Синди протянула ему банку «Йо-хо».
– Хотите я встряхну, мистер Болитар?
– Спасибо, Синди, я сам справлюсь.
– Да, мистер Болитар. – Она подпрыгнула на одной ноге, напомнив Майрону сцену из «Приключений Посейдона», в которой переворачивается корабль. Протянув ему банку, улыбнулась. И Боги прикрыли глаза ладошками.
Майрон обратился к Эсперанце:
– Что-нибудь новенькое по поводу Лестера?
– Нет.
– Соедини меня с Роном Диксоном. Попробуй домашний номер.
За дело взялась Синди.
– Одну секунду, мистер Болитар.
Эсперанца пожала плечами. Большая Синди набрала номер и заговорила с английским акцентом. Напоминала она Мэгги Смит из пьесы Ноэла Коуарда. Майрон и Эсперанца прошли в офис. Синди переключила туда телефон.
– Рон? Это Майрон Болитар. Как поживаешь?
– Да я знаю, кто это, урод. Твоя секретарша сообщила. Сегодня же воскресенье, Майрон. У меня выходной. Я посвящаю его семье. Это мое личное время. Шанс поближе узнать детей. Почему ты звонишь в воскресенье?
– Ты продаешь Лестера Эллиса?
– И ради этого ты звонишь мне домой в выходной день?
– Это правда?
– Без комментариев.