Их оставили одних.
– Как ты думаешь, что все это значит? – спросила Бренда.
Майрон пожал плечами. Догадаться было нетрудно. Но высказывать предположение на этом этапе не стоило. Все равно скоро узнают. Прошло минут десять. Плохой признак. Еще пять. Майрон решил сблефовать.
– Пошли, – сказал он.
– Что?
– Мы не обязаны здесь торчать. Пошли.
Как по сигналу, открылась дверь. Вошли мужчина и женщина. Мужчина напоминал огромную бочку, в некоторых местах покрытую клочками волос. У него были такие густые усы, что в сравнении с ними усы Тедди Рузвельта выглядели реденькими ресницами. Лоб настолько низкий, что трудно определить, где кончались волосы и начинались брови. Он напоминал члена Политбюро. Брюки неприлично обтягивали его спереди, но на несуществующей заднице висели мешком. Рубашка тоже была маловата. Воротничок явно собирался его удушить. Закатанные рукава рубашки как жгутом перехватывали руки. Лицо красное и злое.
По обычному полицейскому сценарию это был плохой полицейский.
На женщине была серая юбка со значком детектива на поясе и белая блузка с высоким воротом. На вид слегка за тридцать. Веснушчатая блондинка с румянцем во всю щеку. Если вставить ее в меню в качестве телятины, там бы обязательно уточнили: «молочная».
Женщина тепло улыбнулась, показав хорошие, ровные зубы.
– Извините, что заставили ждать. Я – детектив Морин Маклафлин. Из Бергенской прокуратуры. А это – детектив Дэн Тайлз, он работает в этом участке.
Тайлз промолчал. Сложил руки на груди и уставился на Майрона, будто тот был бродягой, помочившимся в его саду. Майрон не отвел взгляда.
– Тайлз, – повторил Майрон. – Как те керамические штуки у меня в ванной.[17]
Маклафлин продолжала улыбаться.
– Мисс Слотер, я могу называть вас Брендой?
Уже лучшая подруга.
– Да, Морин, – ответила Бренда.
– Бренда, если не возражаешь, я хотела бы задать тебе несколько вопросов.
– А вообще, в чем дело? – вмешался Майрон.
Морин Маклафлин сверкнула улыбкой в его сторону. В сочетании с веснушками это выглядело весьма жизнерадостно.
– Может быть, вам что-нибудь принести? Кофе? Или прохладительного?
Майрон встал.
– Пошли, Бренда.
– Уф, – выдохнула Морин. – Посидите немного, ладно? В чем проблема?
– Проблема в том, что вы не хотите говорить нам, зачем нас сюда доставили, – рассердился Майрон. – К тому же вы использовали слово «прохладительное» в бытовом разговоре.
Тайлз в первый раз открыл рот.
– Скажи им, – велел он. Рот его при этом не двигался. Но куст над губами подпрыгнул вверх-вниз.
Маклафлин внезапно засмущалась.
– Я не могу выговорить, Сэм. Не могу, и все.