Стоп.
– Она могла найти иной способ достать деньги, – медленно проговорил Майрон.
– Какой?
Он помолчал. Шестеренки в голове снова закрутились. Когда «форд» проезжал мимо теннисного клуба в Уест-Орэндж, Майрон взглянул в зеркальце заднего обзора. Если хвост и был, он его не разглядел. Но это ничего не значило. Без усердия хвост не засечешь. Он должен следить за машинами, запоминать марки, изучать маршрут. Но сейчас ему не до этого.
– Майрон?
– Я соображаю.
Она хотела было что-то сказать, но передумала.
– Предположим, – сказал Майрон, – твоя мать все же узнала что-то о смерти Элизабет Брэдфорд.
– Разве мы это уже не обсудили?
– Не торопись. Мы обсуждали два варианта. Первый – она испугалась и исчезла. Второй – ее напугали и вынудили скрыться.
– А теперь у тебя наготове третий?
– Вроде того. – Он проехал мимо кафетерия на углу Маунт-Плезант-авеню, и ему захотелось остановиться. Организм настоятельно требовал кофеина, но Майрон устоял. – Предположим, что твоя мать действительно сбежала. И предположим, что, оказавшись в безопасности, она потребовала денег за молчание.
– Ты думаешь, она шантажировала Брэдфордов?
– Скорее, требовала компенсацию. – Он говорил, а в голове возникали все новые идеи. – Твоя мать что-то видела. Она понимала: для собственной безопасности и безопасности семьи ей надо скрыться. Если Брэдфорды ее найдут, ей конец. Вот так просто. Попытайся она хитрить (спрятала бы улики в сейфе на случай своего исчезновения или что-нибудь в этом роде) – они бы выбили из нее все. У твоей матери не оказалось выбора. Ей пришлось скрыться. Но она хотела о тебе позаботиться. И добилась своего – у ее дочери было все, чего она сама никогда не могла ей дать. Лучшее образование. Возможность жить в хорошем общежитии, а не на дне Уесторка. Вот так.
Снова молчание.
Майрон ждал. Он слишком торопился, не дал себе времени подумать, подобрать слова. Теперь замолчал, пусть все уляжется.
– Это твои версии, – сказала Бренда. – Ты постоянно стремишься представить мою мать в розовом свете. Мне кажется, тебя это ослепляет.
– Почему?
– Тогда ответь мне: если все это так, по какой причине она не взяла меня с собой?
– Она скрывалась от убийц. Какая мать подвергнет своего ребенка такой опасности?
– И она впала в такую паранойю, что даже не позвонила? Или не навестила?
– Паранойю? – повторил Майрон. – Эти ребятки прилепили жучок на твой телефон. За тобой слежка. Отца убили.
Бренда печально покачала головой.
– Ты не понимаешь.
– Чего это я не понимаю?
У нее на глазах уже блестели слезы, но она старалась говорить спокойно.