ЭЖЕНИ. - Я в той позе, в какой нужно, Дольмансе?
ДОЛЬМАНСЕ. - Восхитительно! Эта дивная девственная, пиздёнка полностью моя. О, я виноват, я злодей, я знаю это: такие прелести созданы не для моих глаз.
Но желание дать этому ребёнку первые уроки сладострастия - куда важнее всего прочего. Я хочу заставить её истечь соками... Я хочу выпить её до дна...
(Он сосёт её.)
ЭЖЕНИ. - Я умираю от наслаждения, я больше не могу!
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. - А я кончаю! Ах, еби!.. еби! Дольмансе, я спускаю!..
ЭЖЕНИ. - И я, моя милая! Боже, как он сосёт меня!..
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. - Выругайся же, поблядушка, покощунствуй!.. Выкрикни богохульство!..
ЭЖЕНИ. - Хорошо же, будь ты проклят! Я спускаю... Будь ты проклят!.. О, как сладко я пьяна!..
ДОЛЬМАНСЕ. - На место, Эжени, встаньте в прежнюю позу! Я был бы дурак, если бы потакал этим маневрированиям и перемещениям. (Эжени принимает прежнюю позу.) Вот хорошо! Снова я в своём первоначальном месте и пристанище... покажите мне дырку, раскройте ягодицы. Я пососу из неё в своё удовольствие... Как я люблю целовать жопу, которую только что выеб!.. А вы лижите мою, пока я выплёскиваю сперму вглубь жопы вашей подружки...
Поверите ли, мадам? На этот раз он входит без всякого усилия! Ах, блядь, блядь!
Вы не представляете себе, как она его сжимает, как сдавливает! Боже ёбаный!
Какой экстаз!.. Ах! Он там! Всё! Больше не могу терпеть... Течёт... моя жидкость течёт!.. И я умираю!..
ЭЖЕНИ. - Он и меня уморил, моя милая, клянусь тебе...
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. - Негодница! Как же быстро она вошла во вкус!
ДОЛЬМАНСЕ. - Я знаю бессчётное число девушек её возраста, которых ничто в мире не заставит наслаждаться иным способом - важно только начать. Стоит женщине отведать этот - и она не захочет иной стряпни!.. О! небеса! Я истощён позвольте мне хоть перевести дух, несколько мновений отдыха, пожалуйста.
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. - Вот они, мужчины, моя дорогая: едва они взглянули на нас - и всё: их желания удовлетворены. А исчезновение желания ведёт их к отвращению, а отвращение - к презрению.
ДОЛЬМАНСЕ, (холодно.) - К чему оскорбления, моя божественная! (Они обнимаются.) Вы обе созданы только для славословия, в каком бы состоянии мужчина ни находился.
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. - Утешься, Эжени. Если мужчины приобрели право игнорировать нас, когда они удовлетворены, не имеем ли и мы право презирать их, когда на то вынуждает нас их поведение? Если Тиберий приносил в жертву Капрее тех, кто только что удовлетворил его страсть, (5) Зингуа, африканская королева, тоже приносила в жертву своих любовников. (6)