– Боже мой! Вот это да! А я и не подозревала.
– Он пока что тоже не подозревает. Думаю, мне удастся со временем довести его до нужной кондиции.
– Так, значит, ты в него влюблена?
– Я люблю его всю жизнь. Точнее, с шестнадцати лет. Он тоже меня любит, но по привычке бежит в противоположную сторону. Пусть побегает, пока ума не наберется.
– Да, Линда-Гейл, ты настоящий стратег.
– Мы с Ло в шестнадцать лет были вместе, но тогда мы еще не были к этому готовы. Что взять с шестнадцатилетних?
– А теперь ты созрела.
– Ну да. Дело за ним. Если тебе интересно, сообщаю: Броуди ни с кем из Энджелз-Фист не встречался. Поговаривали, что у него в Джексоне какая-то адвокатша, но с местными он романов не крутил.
– Что ж, полезная информация. Я сама еще не поняла, что у нас с ним. Но искра пробежала.
– Искра – это уже неплохо.
Рис, перебирая пальцами прядь волос, спросила:
– Линда-Гейл, а где ты стрижешься?
– Просто так или когда хочу выпендриться?
– Я подумываю выпендриться.
– Я знаю подходящее место. Надо только уговорить Джоани дать нам выходной в один день.
И тут один из местных ковбоев вышел на сцену, взял микрофон и стал напевать под фонограмму.
– Это Рубен Гейтс, он работает на ранчо вместе с Ло. Гейтс, обладатель вполне приятного баритона, закончил петь под бурные аплодисменты, и его место занял следующий, исполнивший какую-то душещипательную балладу. За ним вышла блондинка без слуха и голоса.
Рис шла домой по тихим, пустынным улицам и чувствовала себя почти в полной безопасности. Такого с ней давно не бывало.
А открыв дверь квартиры, почувствовала себя почти как дома.
Она заперла дверь, подставила стул и пошла набирать ванну.
И, войдя в ванную комнату, остолбенела. На полочке у раковины не было никаких ее туалетных принадлежностей. Она крепко зажмурилась, но, когда снова открыла глаза, оказалось, что полка по-прежнему пуста. Она открыла шкафчик. Он тоже был пуст.
Она в отчаянии метнулась в комнату. Кровать была аккуратно заправлена. На плите стоял сверкающий чайник. Но у кровати лежала ее дорожная сумка.
Она на ватных ногах подошла к ней и, открыв ее, сдавленно вскрикнула: внутри лежали все ее вещи. Все было собрано и готово к отъезду. Кто же мог такое сделать?
Она присела на кровать. И вынуждена была признать, что никто, кроме нее, этого сделать не мог. Значит, она сделала это сама. По-видимому, она еще не оправилась от перенесенной травмы. И чутье подсказывало ей, что нужно уезжать. Только почему она ничего не помнит?
Она закрыла лицо руками. С ней и раньше случалось такое, когда она утрачивала ощущение времени, не могла вспомнить, когда что делала. Но с тех пор прошло несколько месяцев. А может, стоит взять сумку, закинуть ее в машину и уехать куда глаза глядят? Куда угодно.