— Идите уж, госпожа Верея.
Седой вовкулак с Алииного потока проводил меня завистливым взглядом; все мы сегодня здесь собравшиеся были двоечники и должники, которых директор наконец решил взять в ежовые рукавицы. Я вообще заметила в конце этого года нездоровый педагогический зуд у наставников.
Шмыгая туда-сюда по учебному крылу, я никак не могла набраться смелости, чтобы вломиться к Феофилакту Транквиллиновичу, но, заметив целеустремленно шагающего Велия в конце коридора, заметалась и, поняв, что выбор у меня невелик, осторожно постучала пальчиком в дверь и, скромно улыбаясь, как примерная ученица, спросила:
— Феофилакт Транквиллинович, к вам можно?
— Легка на помине, — буркнул директор. — Вот, полюбуйся, пропускает уроки.
Анчутка, вальяжно развалившийся нога на ногу в кресле напротив Феофилакта Транквиллиновича, развернулся и с улыбкой оглядел меня с ног до головы:
— Привет, двоечница. Чего в лес носа не кажешь? Я обняла Анчутку и чмокнула его в нос.
— А кто меня обещал каждый день пороть?
— Некогда ей глупостями заниматься, у нее экзамен, — сказал директор.
— Да, ночь зубрю, утром сдаю, — со вздохом дополнила я.
— Учиться надо было вовремя, — проворчал директор.
— А вы нас сами отпустили, — напомнила я и прикусила язык, потому что наставник побагровел:
— Да, отпустил. И сам же пожалел об этом. Потому что не ожидал от вас такого… Такого невежества. — И он набросился на Анчутку: — А ты не улыбайся. Потворствуешь ее глупостям, а все могло закончиться далеко не так смешно.
Я втянула голову в плечи, не хватало только, чтобы из-за меня Древние переругались. Ладно если бы вместо директора был Карыч или Индрик, но перед Феофилактом Транквиллиновичем я робела.
— Ладно, не кипятись, — сказал, подняв лапы, старый черт и подмигнул мне: — А ты учись, от лишних знаний еще никто не умирал.
— Еще как умирали, — не смогла я сдержать свой язык. — Есть исторические примеры, могу привести.
— Вот, — развеселился Анчутка, — а ты говоришь, ничего не знает.
— Пороть ее надо! — не выдержал директор. — Чтобы не забивала голову непонятно чем.
— Ну вот, на вас не угодишь, — расстроилась я. — То учись, то не учись…
— Госпожа ученица! — Директор хлопнул ладонью по столу, а я вжалась в дверь:
— Можно идти?
— Идите, идите.
— Ну и я тогда откланяюсь. — Анчутка встал с кресла и, отвесив поклон, растворился в воздухе.
Меня сзади наподдало дверью, это вошел Велий:
— Феофилакт… э-э… — Он замер, глядя на тающий контур беса, на его лице отразилась досада. — Вот черт! Опоздал.
— Что-то случилось? — заинтересовался директор.