Все замолчали, прислушиваясь к приближающемуся реву авиационных двигателей. Потом на курилку, разметая песок и срывая искры с сигарет, упал плотный ветер, заныло, загрохотало, и над ними потянулось, заслоняя звезды, длинное сигарообразное тело.
– Это тот, с дороги, – заметил сосед Царапина, когда вертолет прошел. – Загрузился…
– Кишка ты слепая, – незлобиво возразили ему. – Это пожарники патрулируют. Земля-то раскалена – янтак то и дело вспыхивает…
– На что ж они рассчитывали, не пойму, – сказал кто-то, до сей поры молчавший. – С тремя кораблями…
В курилке притихли, подумали.
– А черт их теперь разберет, что они там рассчитывали, – нехотя отозвался бас. – Может, это только разведка была…
Царапин встал.
– Не знаете, на бугор выйти можно? – спросил он. – Не задержат?
– Вообще-то был приказ от палаток не удаляться, – уклончиво ответили ему. – Ты только к вертолету не подходи.
– А что там?
– А черт его знает! Сначала распаковывали какие-то ящики, теперь запаковывают…
Оставив вертолет справа, Царапин без приключений добрался до бугра.
Он не узнал местности.
То, что лежало перед ним внизу, за черной полосой сгоревшего в пепел янтака, было похоже на дымящееся поле лавы после недавнего извержения. Разломанная земля, спекшаяся земля, полопавшаяся на неправильные шестиугольники, прокаленная на метр в глубину, тлеющая тут и там розовыми пятнами. И ни следа, ни обломочка от панцирных машин пришельцев. Вдали – оплывший остов локатора – все, что осталось от «Управления». «Старт» напоминал розовое озерцо с черными островками-глыбами.
«Левша», – вспомнил Царапин и больше в сторону «Старта» не смотрел. Не мог.
Ночь кончалась. Небо над горами уже тлело синим – вполутра. Изувеченная земля еле слышно пострескивала, шипела, изредка раздавались непонятные шумы и резкие, как выстрелы, щелчки.
– Нет!.. – зажмурившись, как от сильной боли, проговорил Царапин. – Нет!..
Здесь, над изломанной, умертвленной землей, мысль о том, что Аркадий Кириллович может оказаться прав, была особенно страшна…
Он хотел уже вернуться к палатке, когда почудилось, что там, внизу, кто-то ходит. Всматриваясь в серый полумрак, Царапин осторожно спустился с бугра, и звук его шагов изменился. Под ногами был черный мягкий пепел.
Видимо, все-таки почудилось. Утомленные глаза вполне могли подвести. Но вот – теперь уже точно – за пригорком шевельнулась и выпрямилась серая тень. Человек.
«Какого черта он там делает?» – испугался Царапин и вдруг сообразил: кто-то оказался слишком близко к обстреливаемому участку и вот, очнувшись, пытается выбраться – обожженный, беспомощный…