— Ни в чем. Как я уже говорил, я ксенолог, специализируюсь в антропологии и нахожусь здесь, чтобы собрать как можно больше данных о твоем виде. Я путешествую, не докладываясь властям, хейе, можно сказать, нелегально, чтобы избежать ограничений. С моей стороны было бы неосторожно сказать тебе больше, тем более что и ты не особенно посвящаешь меня в свои дела. Я задаю вопросы, чтобы по полученным ответам составить общую картину воззрений энейцев. Достаточно.
Айвар знал, что это слово в устах ифрианца означает конец дискуссии. Он умолк, но продолжал размышлять:
«Почему бы ему и не притвориться безвредным ученым? Это может пригодиться: в случае, если имперские агенты его поймают, его просто вышлют. Да, он, конечно, всего лишь шпион… Но если мне удастся убедить его, тогда он передаст своим, что мы готовы бороться за свою свободу и нуждаемся в их помощи… и возможно, они нам помогут!»
Приятное тепло от этой мысли растворилось в более пламенном чувстве: он был уже рядом с табором, рядом с Фрайной.
И тут…
Они смешались с толпой, кипящей между линялой радугой палаток. Фонари над табором затмили звезды. Над центральной площадкой вращался цилиндр из цветного стекла, бросая вокруг яркие лучи; красные, желтые, зеленые, голубые, лиловые отблески ложились на лихорадочно мельтешащие тела и лица. Лоточники расхваливали свои товары, зазывалы обещали удачу тем, кто рискнет монеткой в азартной игре, тут же на жаровнях повара готовили сдобренные острыми приправами блюда; и соблазнительный запах наполнял воздух… На дощатой платформе танцевали девушки, и хотя это представление было бесплатным, прижимистые обычно горожане кидали к их ногам деньги. Рядом с платформой расположились калеки-музыканты, и под их зажигательную мелодию ноги сами начинали отплясывать джигу. Ни крепкие напитки, ни наркотики здесь не имели хождения, но даже трезвые, осмотрительные фермеры шумно веселились вместе с тинеранами, дивились, как дети, на фокусника или жонглера, кричали, заахали руками, толкались. Тут и там с крыши фургона за ними наблюдали «удачи» Привала.
Волна радости захлестнула Айвара:
«Это мой народ! Здесь мое счастье!»
Тут он увидел Фрайну в откровенном наряде, повисшую на руке пожилого горожанина, судя по одежде, весьма зажиточного. Мужчина смотрел на нее с откровенным вожделением.
Айвар замер на месте. Рядом с ним Эраннат мгновенно ухватился за стену фургона руками, чтобы высвободить крылья.
— Что такое?! — попытался Айвар перекричать шум толпы. Понимание обрушилось на него как оплеуха. Этот способ заработка был обычным для женщин-кочевниц.