Изабелла еле сдерживала желание негромко запеть, пока они ехали по дороге, потому что это было бы неприлично перед лицом разрушения, от которого пострадали сэр Джон и его замок.
Теперь, когда рассвело, Изабелла смогла рассмотреть, что произошло, и испугалась. Окенгейт полностью пострадал от рук грабителей. Большая часть только начинающих созревать зерновых была выжжена; от стад крупного рогатого скота, овец и коз, осталось всего несколько животных. Изабелла сразу же поняла, что крепость не соберет достаточное количество урожая, чтобы заплатить Рашдену, этого вряд ли хватит, чтобы прожить зиму. Она решила, что не будет брать с этого поместья налог в этом году. Потом она начала в уме просчитывать, сколько будет в ее закромах нынче осенью и сколько она сможет свободно выделить для Окенгейта. Девушка вздохнула, посочувствовав сэру Джону и его арендаторам, которым придется вдвойне работать в следующем году, чтобы возместить нанесенный ущерб и чтобы замок смог расплатиться с долгами. Она очень надеялась, что Воррик и Кэрливел сумеют выявить преступника, который направляет грабителей.
«Предателя надо будет повесить!», – подумала Изабелла, потом содрогнулась, не зная, сможет ли она дать такое распоряжение, хотя понимала, что наказание будет оправданным и необходимым, чтобы подобное больше не происходило.
Наконец, осмотр был закончен и перед ней простирались открытые всем ветрам пустоши, на зеленом фоне которых выступали то тут, то там россыпи белых камней и расщелин, по которым журчали маленькие ручейки. В лесах чистые спокойные заводи стояли под весенним небом, на их незыблемой поверхности отражались только покачивающиеся ветки деревьев. Дальше к востоку появятся обрывистые скалы и песчаные пляжи, обрамляющие берег моря, о котором Изабелла знала только из песен бардов, живших в замке, и из рассказов Гила, Лионела и тех, кто побывал в местах, отдаленных от берегов Англии.
– Вы хотите сейчас вернуться в Окенгейт, миледи? – спросил сэр Беовульф, прервав размышления девушки.
– Нет, давайте еще немножко проедем, – сказала Изабелла.
Девушке хотелось свободно помчаться галопом по просторам, и, конечно, ей не грозило похищение, пока ее сопровождали. Кроме того, мысль о том, что придется вернуться в Окенгейт – к Воррику – не радовала Изабеллу. Нужно было время, чтобы подумать о помолвке, которая так изменила ей жизнь. Несмотря на комментарии графа об этом, Изабелла была уверена, что есть способы избежать этого брака, и она намеревалась найти возможность освобождения. Она уже написала Гилу и Лионелу о новом опекуне, хотя ничего не сказала о помолвке. Ей хотелось сказать им об этом лично и не вмешивать сэра Линдела или других рыцарей брата в эти дела, пока сам Гил не посоветует ей, что делать.