– Вы сумасшедшая, – со смешком заметил Антонио.
Я в волнении прижала руку к груди. Радость, удивление сплелись в неразрывный клубок: я не сразу находила слова для ответа.
– Ну, вспомните! – начала я более медленно. – Селение на берегу Лигурийского моря… Домик покойной Нунчи… Да неужели вы не помните? Вы когда-то бросили нас и ушли куда глаза глядят. Ну? Как можно это забыть!
– Ритта? – переспросил Луиджи.
– Сущая чепуха, – заявил Антонио. – Гм, Ритта! Это совершенно невозможно!
– Мы были в деревне. Ритта исчезла, а вместе с ней Джакомо и Розарио. Никто не знает, куда они делись…
– И тем не менее я Ритта, – повторила я, – по крайней мере именно так меня звали в детстве. Вам должно быть стыдно за то, что вы не узнаете меня. Мы долго не виделись. Но ведь память-то вам не отшибло…
– Мы в последний раз видели ее, когда ей было восемь лет, – хмуро отвечал Антонио, – вам же по меньшей мере восемнадцать.
– Ну, разумеется. Я же росла. Не оставалась же я прежней. И я узнала много такого, чего вы не знаете. Но я не забыла вас…
Я тяжело дышала. Последние мои слова были полуправдой. За многие годы разлуки я почти не вспоминала о братьях. Другие бесчисленные занятия отвлекали меня от этого… Но я помнила, пусть бессознательно, не отдавая себе отчета, но все-таки помнила!
– Послушайте, лаццарони, – сказала я. – Нашу мать звали Джульетта, так? Если вы будете отрицать это, значит, я сошла с ума. Нас было шестеро детей. Я – самая младшая… Вы же не станете возражать против этого?
Они снова недоуменно переглянулись.
– Мне очень жаль; что вы не помните. Или притворяетесь. Но я-то ничего не выдумываю. От выдумок мне нет никакой пользы… Я просто встретила вас, обрадовалась встрече и подумала, что наше прошлое, возможно, вернется… Мы были бедны, но любили друг друга, правда? Мы жили так дружно. А теперь у меня складывается впечатление, что вы просто не хотите меня узнавать, вот и все.
– Святая пятница! – проговорил Антонио. – Тысяча чертей! Будь я проклят, если это не Ритта!
– Ну вот, – проговорила я радостно. – Наконец-то!
– Как ты оказалась здесь? Что с тобой? Кто твой муж?
– Господин Пьомбино, – вмешалась Изидора, – вообще-то при такой встрече полагается обнять и поцеловать сестру.
– Вот это правда! – воскликнул Луиджи. – Ритта, прости нас. Мы просто глупцы.
– Ну, так вы поцелуете меня или нет? – спросила я лукаво. Антонио потер рукой подбородок и нерешительно взглянул на меня.
– Гм, – пробормотал он в замешательстве. – Ритта стала совсем не такой, какой была в детстве… Она такая взрослая, настоящая дама, да и имя у нее какое-то чересчур дворянское… Могу ли я обнять ее?