Как и было уговорено с Гравелином Серебро, едва его гномы ушли с фенадской границы, гевцы начали переправу. Разумеется, это было выгодно обеим сговорившимся сторонам: гномов никто не преследовал, а гевцы напали на страну, уверенную, что ее надежно стерегут… Никто не мог знать, что господа юга Фенады со своими вооруженными людьми отправились на север, чтобы принять участие в изгнании гномов оттуда. Дружину Гравелина они решили не трогать, напротив — ничем не выказать вражды гномам на гевском рубеже, лишь бы стерегли по-прежнему берега, да не вмешивались в события на севере страны. Поэтому гевцы, к их собственному удивлению начали наступление с большим успехом — они захватили несколько городков и замков на юге, но не решились двигаться дальше, так как подозревали подвох — слишком уж гладко прошла переправа и начало кампании. Гюголан отправился в Фенаду, чтобы лично возглавить дальнейшее наступление.
Фенадские дворяне, получив известия о переправе гевцев, сперва не придали значения этой вести. Граф Альгейнт решил, что речь идет о каких-то шайках разбойников либо отрядах наемников, которых натравили на Фенаду гевские сеньоры. В таком случае, рассудил он, с гевцами управится Серебро. Потому граф, не задумываясь о событиях на юге, повел объединенные дружины к строящейся крепости в Ренбрит, куда сумел удрать и Гратидиан с немногими сохранившими верность людьми. Но за первыми сообщениями пришли другие — Гравелин с его войском попросту исчез, а гевцы продвигались на север. Южные сеньоры едва не взбунтовались — их замки и земли оказались в руках заклятого врага. Альгейнту удалось убедить их держаться вместе, обещая после победы над засевшими в Ренбрите гномами отправиться вместе с ними на юг… Но о событиях на севере брат-маршал с Гезнуром знать не могли, мистик настраивал толленорн лишь для того, чтобы следить за перемещениями Гюголана. И Гезнур волновался за отца, который оказался так далеко в глубине фенадских владений. Слишком уж легким оказался успех… Что кроется за этой легкостью?
Скорей! Скорей! Гезнур спешил на помощь отцу с новыми союзниками.
Вступив на земли Тилы, армия Алекиана не изменила походного порядка и не ускорила движения. Продвижение колонн под ванетскими и имперскими знаменами не выглядело нашествием — его величество следует по землям вассального владения, разве что свита несколько велика и слишком хорошо вооружена… Перейдя границу, имперцы вели себя очень сдержанно, платили за фураж и пользовались провиантом из собранного в Гонзоре обоза.
Следуя главным торговым трактом, армия достигла города Тилы, столицы провинции. Разумеется, о прибытии Алекиана здесь знали, но, поскольку имперцы до сих пор не проявляли ни враждебности, ни злобы, их беспрепятственно впустили в ворота. Большая часть армии под командованием Валента Гранлотского проследовала дальше на запад, в Тилу вошел лишь Алекиан с отрядами нескольких ванетских сеньоров и одной гвардейской ротой — вполне приличный конвой для его величества. Тильские стражники приветствовали императора и предложили следовать во дворец, где ждут герцогиня с детьми дети. Алекиан с непроницаемым лицом, обрамленным выкрашенной в алое сталью, двинулся во главе красно-желтой колонны по улице. Горожане толпились в переулках, наблюдая за великолепным шествием.