От Кариа-ти-йех нет и следа, и никогда не будет.
— Бог Дункан, — молила Эрисса и простирала руки к небу, — когда ты вновь призовешь меня к себе.
И вихрь подхватил ее.
Они стояли на тверди, опаленной солнцем, скалистой, рассеченной ущельями, поросшей редким кустарником. Южный горизонт расплывался в дрожащем нагретом воздухе. На севере пустыня граничила с водами, сиявшими подобно расплавленному металлу в безжалостном свете. В небе кружили стервятники.
Люди увидели друг друга и эту землю. И закричали.
В тот момент, когда Рейда подхватило и понесло, все в нем вопило от ужаса: «Нет! Я хочу жить!». Он боролся с пустотой, забившей глаза, уши, легкие. Но пустота была повсюду и нанесла удар. Все вокруг вспыхнуло. Я сплю. У меня бред. Я умер и попал в ад.
Гудел сухой и жаркий ветер, песчинки жалили кожу.
Чьи-то голоса заглушили его собственный и помогли прийти в себя. Их трое! Желтоволосый мужик в островерхом шлеме и кольчуге, низкорослый всадник в кожаных латах и меховой шапке на испуганном коне, высокая стройная женщина в белой одежде до колен. И Дункан Рейд. Все они стояли и дрожали, отделенные друг от друга 20–30 футами. Такое же расстояние было до неподвижного предмета.
Это был цилиндр, заканчивающийся конусом, длиной ярдов десять и диаметром в четыре в самой широкой части. Он сиял как медь и был лишен каких-либо выступающих частей. Впрочем, о форме в точности судить было трудно, так как предмет был окутан радужным сиянием.
Всадник успокоил лошадь, и сразу же сорвал с плеча лук, выхватил стрелу из колчана и приготовился к бою. Светловолосый воин отпрянул и взмахнул топором. Женщина вооружилась ножом из красноватого металла. Рейд пытался пробудиться от этого кошмара. Краешком сознания он заметил, что мышцы его ног напряжены, готовые к бегству.
Но тут отчаянно мечущийся взгляд женщины упал на него. Она издала крик — о нет, не ужаса, а скорее… Бросила нож и кинулась к нему.
— Эй! — услышал Рейд собственный хриплый голос. — Я… Я не понимаю… Кто вы? Где мы?
Она подбежала, обняла его, прижалась к губам. Он отшатнулся и чуть не упал. Она, всхлипывая, бормотала что-то непонятное, он мог различить только собственное имя, что было уже полным безумием. Поняв, что он не хочет отвечать на объятие и поцелуй, она опустилась к его ногам. Узел на затылке развязался, и волосы скрыли ее лицо.
Рейд обернулся к двум другим. Они смотрели на него. Должно быть, сцена между ним и женщиной несколько успокоила их — это не походило на смертельную ловушку. Бородатый опустил топор, всадник ослабил тетиву.